.
Мирра ЛОХВИЦКАЯ (1869-1905) – русская поэтесса
- Туда, туда, в страну цветущих роз
- Как в смутном сне, я помню знойный день
- Но вот, нежданно я окружена
- И на груди лиловенький букет
- Но не со мной он грозен и суров
- Куда спешишь, волнуяся, народ
- Перикл, Перикл! меня не видишь ты
- И вот из мести милому врагу
- И я... я тоже счастлива была
ЭЛЛАДА
I
Туда, туда, в страну цветущих роз,
Где Зевсу гимн возносит филомела,
Стремится рой моих крылатых грез,
Там жить бы я и умереть хотела!
Мне кажется, как будто, прежде там
Любила я, томилась и желала...
И волю дав причудливым мечтам,
Лечу туда, где я жила сначала,
К невозвратимо-канувшим годам,
К иным минутам счастья и печали,
Когда меня Тимандрой называли...
Свои мечты я в строфах передам,
Затем, что ближе к музыке созвучий
И лепет волн, и кедра шум могучий.
II
Как в смутном сне, я помню знойный день;
Держа в руках цветочные корзины,
Усталая, я села на ступень
У пьедестала мраморной Афины.
Был полон рынок, солнцем залитой,
Кипела жизнь роскошная Эллады,
Пленяли взор изящной простотой
Красавиц стройных легкие наряды.
Как много лиц мелькало предо мной:
Философы, носильщики, рабыни…
Звучал язык, забытый мною ныне,
Но некогда и близкий, и родной,
И падала, журча, струя фонтана
Из губ открытых каменного Пана…
III
Но вот, нежданно я окружена
Ораторов толпой красноречивой;
Кому гвоздика пышная нужна,
Кому корзинка с жгучею крапивой
(Невзрачное растенье, но оно
Одобрено бессмертной Афродитой
И почему-то ей посвящено),
Кому венок из роз, плющом увитый,
Иль алый мак, простой цветок полей,
Желанный тем, что нам дает забвенье, –
Через него в блаженном сновиденье
Покинутым отраду шлет Морфей;
Его потом я оценила тоже,
Тогда ж – фиалки были мне дороже.
IV
И на груди лиловенький букет
Я спрятала рукою торопливой,
Сказав: "В лесу фиалок больше нет!"
Ораторов толпе красноречивой.
Ах, есть меж ними юноша один,
Зеленый лавр чело его венчает,
Он говорит – и молкнет шум Афин,
И с трепетом народ ему внимает!
Никто, как он, на левое плечо
Так царственно не может плащ закинуть
Иль взглядом гордым вкруг себя окинуть,
Когда, с врагами споря горячо,
Он вступится за честь родного края,
И речь его гремит, не умолкая.
V
Но не со мной он грозен и суров,
Мне ласк его знакома страсть живая...
Я встретилась с соперником богов,
Душистые фиалки продавая.
И предложила я ему цветы,
Пролепетав приветствие простое,
Он принял их. – Сбылись мои мечты
В тот светлый миг, в то утро золотое!..
С тех пор всегда лиловенький букет
Скрываю я на дне своей корзины
И жду его у мраморной Афины,
Твердя другим: "фиалок больше нет!",
Сама фиалкой сделаться желая,
Чтобы ему отдать себя могла я!..
VI
Куда спешишь, волнуяся, народ?
Что там за гул, за крики исступленья?
Кто там с челом увенчанным идет,
Как славный вождь, окончивший сраженье?..
То он, то он, его я узнаю!
Но кто она, красавица чужая?
Зачем ей руку подал он свою,
Ее с восторгом счастия встречая?
Красив ее обдуманный наряд,
Как бабочка весной – она одета...
Но кто ж она? – "Гетера из Милета",
Мне из толпы с насмешкой говорят.
Гетера? – да! Но как бледны и жалки
Пред этой розой скромные фиалки!
VII
Перикл, Перикл! меня не видишь ты?
Не подаришь улыбкою привета?
О, пусть дождем летят к тебе цветы,
К твоим ногам не брошу я букета!
Нет, я горда, я не желаю быть
Соперницей с продажною гетерой,
Забытая – сумею позабыть
Свою любовь с поруганною верой.
Косматый фавн давно в меня влюблен,
И от меня он жаждет поцелуя;
К нему на луг сегодня убегу я,
Хоть, правда, он неловок и смешон,
Как будто – хром, как будто – кос немного,
Зато женой я буду полубога.
VIII
И вот из мести милому врагу,
Цветами фавну рожки обвила я,
Застав его уснувшим на лугу,
И разбудила... Очи протирая,
Проснулся фавн; – к смеющимся устам,
Как флейту, он прижал тростник прибрежный,
И зазвучал по рощам и лугам
Певучий звук, ласкающий и нежный.
На этот зов откликнулся народ
Кудрявых фавнов, хитрый и задорный,
Пришел сатир, покрытый шерстью черной,
Сбежалися нагие нимфы вод,
И закружился в пляске хороводной
Весь этот мир беспечный и свободный...
IX
И я... я тоже счастлива была!
Забыв измены легкую невзгоду,
Я виноградом кудри убрала
И к резвому примкнула хороводу.
Забыто все: Перикл....любовь... тоска...
И торжество Аспазии презренной...
Казалось, жизнь светла и широка
Под эти звуки песни вдохновенной!..
Любовь, как солнце, тем так хороша,
Что красит все для любящего взора,
Веселье грусть в душе сменяет скоро,
Затем, что к свету просится душа,
Что ею лишь мы счастливы и рады...
Для жизни жить – таков закон Эллады.