Странник беспечный, скиталец крылатый,
Ты, одиноко скользя над водой,
Внемлешь бесстрастно прибоя раскаты,
Грохот бурунов, пенье пассата...
Позволь мне побыть, дружище, с тобой.
Всё повидал ты! Крушенья и бури
Не в силах тебя поразить новизной;
Я многое вынес на собственной шкуре;
Мы оба смиренья ищем в лазури:
Я - у воды, а ты - над водой.
Здесь моих дорог окончанье,
Здесь мой приют, мой берег родной.
Вот и тебя, дружище, скитанья
Сюда привели, чтоб хранили молчанье
Я - у воды, а ты - над водой.
Вздымается мерно грудь океана,
Даруя обоим желанный покой.
Мы чем-то похожи, хоть это и странно:
Ищем пристанища мы неустанно
Я - у воды, а ты - над водой.
To a Sea-bird
Sauntering hither on listless wings,
Careless vagabond of the sea,
Little thou heedest the surf that sings,
The bar that thunders, the shale that rings,— Give me to keep thy company.
Little thou hast, old friend, that's new;
Storms and wrecks are old things to thee;
Sick am I of these changes, too;
Little to care for, little to rue,—
I on the shore, and thou on the sea.
All of thy wanderings, far and near,
Bring thee at last to shore and me;
All of my journeyings end them here:
This our tether must be our cheer,—
I on the shore, and thou on the sea.
Lazily rocking on ocean's breast, Something in common, old friend, have we:
Thou on the shingle seek'st thy nest,
I to the waters look for rest,—
I on the shore, and thou on the sea.