Был слеплен юною особой
В лохматом шестьдесят втором
Как Вера Мухина трудилась
Рукой, лопаткой, долотом.
Из снега извлекая формы
Лепила та свой идеал,
А он чудак, пузатик рыхлый
И на башке ведро в дырах.
Глаза как бусинки и щелки,
И нос - морковка набекрень.
Улыбка с явною издёвкой
Каварно заронила тень,
Но люб он был красотке этой
Она мечтала лишь о нём.
Вокруг кружила пируэты
И пела песни о своём.
Что не заменит электронных
И кукол мягких ростовых
Тот образ в снеге обретенный
Который вдруг у ней возник.
Что дальше? ЗАГс? кабриолеты?
Застолье? Диско и кровать?
Проснулась утром. В луже мокрой
Морковка плавала опять,