Странность человеческой натуры. Летом, изнывая от жары, мечтать о снежной зиме и морозце, а зимой, кутая себя в мягкие пледы, сожалеть о так быстро пролетевшем и таком тёплом лете.
Алла любила тепло. Но сейчас ей особенно остро его не хватало. Сейчас она ощущала холод во всём и везде. Поэтому была сердита на коммунальщиков, которые поздно подключили отопление в доме. Недостаточно горячая вода в кране раздражала. Да и вообще стены холодные, потому что бетонные, от окон дует, несмотря на плотные зимние шторы. Аллу раздражало всё. Она ходила по квартире в тёплых носках и меховых тапочках, нарядившись в оставленный бывшим любимым тёплый свитер, который она ему подарила незадолго до его бегства, да ещё кутала себя в мягкий шерстяной плед. От большого, на несколько размеров, свитера пахло парфюмом, аромат которого уносил её в ненужные воспоминания недалёкого прошлого и возвращал к размышлениям на тему: почему он ушёл, вызывая слёзы от обидного вывода: Ушёл, потому что полюбил другую.
– Что во мне не так? На днях мне стукнет тридцать, а я одна. Может, он был прав, когда убеждал меня, что в нашем разрыве виновата я. Что мы разные. А мы и на самом деле совершенно разные.
Разными они были во всём. Олег постоянно жаловался на невыносимую жару в квартире. Но на свою жилплощадь её не приглашал, потому что её и не было. Да и зачем жить на съёмной квартире, если у неё есть своя. Он спортсмен и ему всегда был нужен свежий чистый воздух. Каждое утро на лоджии, в любую погоду он делал разные физкультурные упражнения, потом обязательно принимал контрастный душ и выходил из ванной комнаты бодрым и красивым. По квартире ходил с голым торсом, часто проветривал квартиру, от чего Алла постоянно мёрзла и подхватывала противный насморк.
Но ей нравилось наблюдать за Олегом. Нет, она любовалась своим спортсменом. Он был красив. А ещё мог бы прослыть образцом ведения правильного образа жизни. Он следил за своим здоровьем. Ел протеиносодержащие продукты, не принимал алкоголь, не курил. Соблюдал режим сна. По сравнению с ним образ жизни Аллы, аккомпаниатора местной филармонии, пример для страшилок. Ненормированный рабочий день, отрицание нормальной пищи, поглощение крепкого кофе в неограниченных количествах и домоседство.
Алла честно старалась приспособиться к образу жизни любимого. Но у неё ничего не получалось. От воздушных ванн и контрастного душа она однажды получила серьёзную простуду. Тогда Олег, боявшийся заразиться, уехал куда-то и возвратился только тогда, когда она сообщила ему о полном выздоровлении. Её обижало его поведение, но он был так красив, что она быстро забыла обиду.
– Ты его хотя бы любишь? – спрашивали её подруги.
– Да! Он такой красивый… – восторженно отвечала она им.
– Твоё пианино тоже красивое, но на нём ты хотя бы зарабатываешь деньги, – говорили девочки, – бросай его, пока не поздно, – постоянно советовали они Алле, – с красоты воду не пить.
Но Алла не бросала. Хотя и понимала, что она совершенно другая. Алле всегда казалось, что она родилась не в то время. Возможно, машина времени, прихватив её из века девятнадцатого, перенесла в двадцатый, в котором она родилась и сломалась. Невозможно, а точно. Потому что иногда, закрыв глаза в нахлынувшей неге, она представляла себя этакой дамой в кринолине, с кружевным зонтиком или веером, в модной шляпке на причёске, с локонами прогуливающейся по аллеям Александровского парка. А он, вот такой Олег, во всей своей красе, но в мундире, например, офицера лейб-гвардии Преображенского полка, идёт рядом с ней на зависть шедшим навстречу дамам.
Но Олег не офицер, тем более лейб-гвардии. Он тренер по плаванью. Обучает молодых и взрослых дам плаванью в бассейне. Там они и познакомились. Сама Алла никогда бы даже не додумалась пойти в бассейн. Там холодно, мокро. Да и зачем ей учиться плавать? Научить её этому занятию, а потом отправить на морской курорт, чтобы хотя бы там она нашла себе жениха, была затеей её подруг. У Аллы были. Почему были? Они и сейчас прекрасно себя чувствуют, две подруги: Инна и Кристина.
В отличие от Олега, который их не выносил на дух, Алла любила своих подруг. С ними она, можно сказать, прожила всю жизнь. Они вместе со школьной скамьи. Вот ещё одна человеческая странность. Как так случается, что жизнь связывает совершенно разных людей? Разных во всём.
– Странно. Мы с Олегом тоже были разные, но, как оказалось, нас ничего не связывало. А вот девочки…
Инна степенная, если не сказать важная. Начитанная. Ей положено, она педагог младших классов. Знает всё, как надо, что надо и когда надо. И фигура у неё под стать характеру. Крупная, но, можно сказать статная. И вещи она носит не вызывающие, как у второй подруги Аллы, красавицы Кристины, а скромные. Как и подобает строгому педагогу.
Кристина, это фейерверк. Это огонь и необузданность поступков. Это моментальные решения, осознание их неверности и тут же нахождение другого решения в случае необходимости. Это поток эмоций, действий, поступков и слов. Кстати, иногда слова и изречения вызывают у Аллы некоторый шок. Хотя надо признать, что некоторые «изысканные» словосочетания, хотя и режут ухо Аллы, но даже по признанию Инны, произносятся к месту.
По идее, Кристи должен был нравиться Олег. Но она, как не странно, видела в нём угрозу и постоянно предупреждала Аллу, что он ей не пара. Такого же мнения была и рассудительная Инна.
– Мы с вами тоже совершенно разные, но дружим уже не одно десятилетие, – оборонялась Алла от претензий подруг.
– Не сравнивай! Мы тебя любим, а он нет. Не бросишь ты его, бросит он тебя, посмотришь. Тем более приезжий. Ему нужна квартира. И вообще, и, в общем, вы не пара. Ты видела, как вы со стороны смотритесь? Коротышка и великан.
– Не забивай себе голову ерундой! Не нужен он тебе, сейчас раскрутится и уйдёт к другой, – вторила ей Кристи.
– Не говорите так, – обижалась Алла, – он меня иногда на руках носит, кофе в постель приносит… тоже иногда.
– Ещё бы! За квартиру платить не надо, обувать, одевать не надо, сама себя содержишь, чего не поносить на руках? Потом летать будешь от стенки до стенки.
– Инна, ты меркантильная, – обижалась Алла на подругу.
– А ты дурочка начитанная. Одно слово барынька. Ох, Алка, пропадёшь ты без нас.
– Он у тебя кантуется уже как год, – как-то задумчиво сказала Кристи, – ты собираешься детей рожать? Замуж твой красавчик тебя звал?
– Мы не говорили на эту тему.
– А ты поговори, – затрубила Инна.
– Ой! Вот к чему эти разговоры? Бери козла за рога!
– Кристи, быка, – поправила подругу Инна.
– Хрен редьки не слаще. Ты сегодня ему прямо в лоб скажи, что ждёшь ребёнка.
– Представляю его реакцию, – усмехнулась Инна.
– Девочки, вы предлагаете мне солгать? – Алла нервно протёрла очки.
– Ал! Очнись! Ты отвлекись, пианистка ты наша, от своих музыкальных романсов и книжных романов. А то покажет он тебе Кузькину мать, – разошлась Кристина.
– Как?
– Обыкновенно. Всё равно уйдет, и останешься ты со своим Кузей.
– С каким ещё Кузей?
– Которого родишь. Вот и станешь Кузькиной матерью. Только одинокой и несчастной. Нет, мы тебя, конечно, одну не оставим, но соображать всё-таки надо!
Алла последовала совету подруг. Пришла из кафе, где они встречались с подругами на очередном девичнике, и прямо так и заявила Олегу.
– У нас будет ребёнок.
Он ничего не ответил в ответ. Только посмотрел на неё как-то странно и стал молча собирать свои вещи. Алла тоже молча стояла, обескураженная происходящим. Уже в дверях он сказал.
– Ты же не девочка, знаешь, что надо делать. А я давно хотел тебе сказать, что полюбил другую.
Он ушёл так быстро, как и появился в жизни Аллы. И вот теперь она стоит у холодного окна в свитере, оставленном им, греет руки о горячую чашку с чаем и смотрит в окно. Там, во дворе, на площадке, засыпанной снегом, мужчина выгуливает собаку.
– Опять вывел свою собаку Баскервилей, – думала Алла, наблюдая, как большой лохматый пёс купается в сугробе.
Этот мужчина появился в их доме недавно. Во всяком случае, раньше она его не видела. Увидела бы, приметила, потому что он постоянно ходит с этой здоровенной, лохматой, с огромной мордой псиной, с которой ей удалось познакомиться совсем недавно. После этого знакомства она отходила несколько дней.
Алла шла домой в расстроенных чувствах. Мало того, что она ещё не успела прийти в себя после ухода Олега, так ещё дотемна засиделась в филармонии, аккомпанируя молодому приезжему певцу русских романсов. Она спешила домой. Снег поскрипывал под ногами, создавая свою приятную мелодию, которая хотя бы на немного отвлекала от грустных мыслей.
Вдруг она не увидела, а скорее почувствовала, как на неё надвигается какая-то чёрная лохматая масса. В следующее мгновение она оказалась в большом сугробе. Алла зажмурила глаза и от испуга даже не закричала. Она почувствовала, что её вдавила в сугроб какое-то чёрное мягкое чудище. Она открыла глаза и совсем потеряла дар речи. На ней лежал громадный Ньюфауленд, это потом она узнала, какой породы это чудовище. А тогда собака лежала на ней и, высунув язык, пристально смотрела на Аллу. От страха она опять закрыла глаза и только набралась силы, чтобы закричать во всё горло, как эта лохматая морда стала облизывать её лицо своим шершавым языком.
Алла, наверное, потеряла сознание, потому что дар речи к ней вернулся только после того, как она услышала громкий мужской голос.
– Барри, Барри, не смей! – хозяин пытался оттянуть собаку за массивный ошейник.
Но животное не спешило отпускать пленницу. Положив свои лапы на её плечи, она обернулась на зов хозяина, но, никак не отреагировав на его приказы, опять стала облизывать лицо Аллы.
Собак Алла боялась с детства. Но почувствовав, что снег, толи от тепла такой дружественной встречи, толи от того, что на улице ещё стоял не мороз, а морозец стал таять под ней, собралась и рывком толкнула псину от себя. Собака, конечно, не отлетела, но встала с Аллы. Хозяин Барри, извиняясь, помог ей подняться и стал стряхивать снег с Аллиного пальто.
– Что вы делаете? Уберите от меня свои руки! – возмутилась Алла, когда мужчина ладонью, не сильными шлепками стал стряхивать прилипший снег к той части тела, которая находилась ниже талии.
Барри уселся на тропинке, загородив собой проход Алле. Склонив набок голову, он наблюдал за ней и хозяином.
– Вы извините нас с Барри. Это с ним в первый раз произошло. Он тихий ласковый пёс, – пытался оправдать своего четырёхлапого друга хозяин.
– Ну да, я это сразу поняла. А одеть намордник на собаку не судьба?
– Ну, какой намордник? Вы не понимаете, что на него не найти намордника? Был один, он его сгрыз.
– Понимаю. Теперь он пусть меня грызёт?
Незнакомец ещё хотел что-то ответить ей, но вдруг, толи от обиды, то ли от нелепости произошедшего, Алла оттолкнула его от себя, да так, что он спиной завалился в сугроб. Сделав по тропинке шаг в сторону своего подъезда, она остановилась у сидевшей на проходе собаки и, топнув ногой, громко крикнула:
– Брысь отсюда!
На удивление, собака освободила тропинку, добровольно залезла в сугроб, подняла на неё добрые, даже, как показалось Алле, влюблённые глаза, а потом, жалобно скуля, последовала вслед за ней до подъезда.
С этого дня Алла стала часто замечать эту подозрительную парочку, гуляющую у её подъезда. Иногда, когда она возвращалась с работы, то Барри, увидев Аллу, бросался к ней навстречу, волоча за собой на длинном поводке еле поспевающего за ним хозяина. У Аллы такая сценка, когда пёс вёл на поводке своего хозяина, а тот еле поспевал за ним, держась одной рукой за поводок, другой придерживая очки, чтобы они не упали, всегда вызывала улыбку.
Вот и теперь Алла улыбнулась, глядя на то, как мужчина кидал палку в снег, а большая чёрная собака, зарываясь в сугроб, всё-таки находила её. Она улыбалась и тому, что благодаря этой лохматой громадине она перестала бояться собак. Во всяком случае, Барри она теперь точно не боится. Ей даже стало нравиться то, что эта неразлучная парочка постоянно встречает её во дворе, и лохматый великан, увидев её, с радостью бежит к ней навстречу.
Но Аллу удивляло, почему именно эта собака стала проявлять такую любовь к ней? И ещё Аллу удивляло, как можно такую живую громадину держать дома? В квартире. Но ещё больше удивляла её то, что эта неразлучная парочка каким-то образом всегда угадывала, когда она должна возвратиться домой, и постоянно поджидала её на площадке небольшого двора. Однажды Алла вошла во двор в приподнятом настроении, и они познакомились с новым соседом.
– Бегает, как угорелый! Вы не устали носиться за ним? – тогда спросила она хозяина Барри.
– Признаться, устал. Но что делать? – смущаясь, отвечал он.
– Что-то раньше я вас не видела. Или не замечала? – спросила его Алла.
– Меня Илья зовут, – смущаясь, представился он ей.
– Алла, – улыбаясь, ответила она.
– Да, да… Я знаю, – на лице Ильи появился румянец, толи от мороза, толи от смущения, он стал быстро протирать очки, – Барри, вы не могли видеть, а меня не замечали. Я живу в этой квартире достаточно давно. Она мне досталась после развода. Мы с женой разъехались.
– А Барри вам достался в наследство?
– Почти так. Он остался с женой, вернее, она не отдала мне его при разводе. Но недавно у жены с новым мужем родился ребёнок. Вот она и попросила забрать Барри, или иначе она вынуждена будет отдать его в питомник. Но как я мог пойти на такое? Мы его взяли совсем щенком, когда он был крохотным, еле стоял на ногах. Вот теперь и бегаю за ним вместо утренней и вечерней пробежки.
В этот момент этот несуразный человек, вечно поправляющий или протирающий свои очки и шапку, которая от погонь за псом постоянно слетала с его головы, показался Алле симпатичным.
Не красавец, конечно, как Олег. Но у него явно доброе сердце. А доброта делает человека красивее, чем он есть на самом деле, - оценила соседа Алла.
– А шерсть? В квартире, наверное, всё в этой длинной чёрной шерсти - спрашивала она нового знакомого.
– Нет, Мы с Барри следим за порядком. Хотя мы с ним пока холостяки, но нам не стыдно пригласить вас в гости. Может, зайдёте на чашку кофе или чая?
Конечно, Алла отказалась от приглашения, чем очень расстроила Илью. А то, что он очень расстроился, было заметно. От смущения он отпустил поводок и стал опять суетливо протирать стёкла очков.
После этой встречи при возвращении домой она теперь всегда загадывала:
– Во дворе интересная парочка или уже не встречают меня?
Но её новые знакомые всегда были «на посту». Издалека увидев силуэт Аллы, Барри со всех ног нёсся к ней и скулил, как маленький щенок.
Но, погладив ладонью полюбившего её пса по шерсти, Алла убегала по своим делам и больше не заводила разговоров с Ильёй. Но иногда она всё же не могла удержаться, чтобы не сопоставить его с бывшей любовью.
– Хотя бывшей любви не бывает. Значит, у нас с Олегом её и не было. Да… и всё же Илья какой-то удивительный. Или странный? Нет, всё же он симпатичный. Обыкновенная фигура, обыкновенная внешность, – думала она, глядя, как он, смешно подпрыгивая, несётся по сугробам вслед за своей собакой, с трудом удерживая её на поводке, – ботаник, так таких ребят называют одноклассники. Но что-то в нём такое есть. Ботаник и собака Баскервилей, – вслух произнесла Алла, поставила на подоконник чашку с недопитым кофе и взяла трезвонивший мобильный телефон.
– Алка, ты что, трубку не берёшь? – послышался возмущённый голос Кристины.
– Как не беру? Вот, взяла.
– Понятно. С днём рождения тебя, подруга! Остальные поздравления я скажу наяву.
– Я и забыла! Что сегодня двадцатое?
– Ну ты даёшь, подруга. Прямо с утра двадцатое декабря. Представляешь? Но, в принципе, мы так и поняли, что ты всё ещё в трауре по убитой любви. Значит так! Собираешься. Одеваешь то красивое платье, которое мы с тобой покупали. Зелёненькое, помнишь? Или его тоже похоронила? В семь вечера мы тебя ждём в нашем кафе.
– Что вы всё время придумывайте. Какое кафе? Тогда лучше ко мне приходите.
– Конечно. На твоё день рождение сидеть голодными? Ты в холодильник давно заглядывала? Нет уж, мы тебя знаем. Собирайся, а то приеду, заберу тебя, в чём ты есть.
С девчонками спорить бесполезно.
– Ладно, в кафе, так в кафе, – решила Алла и к назначенному времени подошла к кафе, где её ждали подруги с подарками за празднично накрытым столом.
Вечер прошёл весело, Алла даже танцевала, согласившись на предложение какого-то мужчины. В конце застолья хорошо охмелевшие подруги решили проводить Аллу до самого её дома. Но так как она жила совсем рядом от кафе через дорогу в ближайшем переулке, Алла категорически запретила провожать её, разрешив только наблюдать за ней, пока они будут ждать вызванное такси.
Покинув светящуюся в предпраздничной иллюминации улицу, Алла свернула в свой еле освещённый одиноким фонарём переулок. Она шла в приподнятом настроении, снег скрипел под её ногами, мороз нежно целовал щёки, и от всего этого на сердце было тепло и покойно. В душе звучала музыка. И не просто музыка, а «Декабрь» из «Времён года» Чайковского. Почему-то эта пьеса из зимнего цикла композитора нравилась ей больше остальных.
Ей казалось, что тогда, когда она писалась, тоже падал редкий снежок, стоял небольшой морозец, который вызывал желание вот так, как и она сейчас, медленно идти, вдыхать свежий воздух, улыбаться от наблюдения за снежинками, которые сверкали от падающего света фонаря. Алла даже остановилась у фонарного столба и, подняв голову, наблюдала за танцующими снежинками красавицами, которые нежно касались её лица.
Вдруг она почувствовала, что кто-то схватил за бечёвку, которой была перевязана подарочная коробка с красивой цветочной вазой, которую подарили ей девчонки. Да так сильно, что бечёвка сильно врезалась ей руку. Машинально, она ещё сильнее сжала кулак, в котором она находилась. Алла опустила голову, прервав созерцание красоты, и увидела перед собой незнакомца с одутловатым лицом и обширным синяком под глазом.
– Что вы делаете? – тихо спросила она, ещё не успев испугаться.
– Отдай, – хрипло проговорил незнакомец.
– Зачем? – ещё тише спросила его Алла.
– Надо, – так же тихо ответил он ей.
– Не отдам, – Алла дёрнула коробку на себя и выронила прекрасный букет, который держала в другой руке.
Тут она услышала чей-то скрип быстрых шагов и увидела подельника своего грабителя.
– Чего ты с ней церемонишься, с бабой справиться не можешь? – с вызовом сказал он и рванул сумочку, которая висела на плече Аллы.
Она от его рывка опустила одну руку, но тут же опять схватилась за коробку двумя руками. В это время отнявший сумку мужик открыл её и стал выкидывать в снег всё содержимое, постоянно повторяя: – Деньги где?
– У кого спрашиваю? Деньги где?
– На карте, – громко и раздражённо ответила ему Алла.
– Код, говори, – угрожающе крикнул он ей.
– Разбежался, – так же громко ответила она ему.
Вдруг Алла, сама не ожидавшая от себя такой прыти, проделала пас ногой и, всё ещё держась за коробку с подарком, толкнула грабителя с её сумочкой так, что он упал в сугроб.
– Щас и тебе как дам! – крикнула она второму грабителю.
Но первый нападавший ещё сильнее потянул на себя коробку, и это совсем вывело из себя Аллу, и она, закрыв зачем-то глаза, громко закричала: – Ба-рри!!!
Грабитель, испугавшись её звонкого голоса, отпустил коробку, и Алла со всего маха спиной влетела в сугроб, который накрыл её с головой.
Сначала она услышала крики откуда-то появившихся подруг и дикий мат со стороны грабителей. Убрав с лица снег, она, наконец, разглядела, как Инна отчаянно дерётся с одним из грабителей. Кристина, обхватив за шею второго неудачника, сидела на его спине, не давая возможности ему освободиться от такой ноши.
– Как они здесь оказались, – она не стала выяснять их появление, а собравшись с силами, Алла ещё раз громко крикнула: – Барри!
И тут же разглядела, как к фонарю несётся лохматая громадина.
Увидев из тьмы надвигающееся, непонятное им чудовище, Инна с испуга перестала бить грабителя, а наоборот, стиснула его в своих крепких объятиях.
– Мамочки, – прошептала она.
– Всё, допились, черти набежали, – так же тихо произнёс грабитель.
Кристина, увидев развивающуюся от быстрого бега шерсть неизвестного существа, упала в снег, освободив спину пленника. Тот, медленно опустившись на колени, закрыл лицо руками, стал громко кричать: – Снежный человек, это снежный человек!
Барри, подбежав к месту преступления, оглядел всех спокойным взглядом и, увидев Аллу, всё ещё сидящую в сугробе, радостно заскулив, быстро подошёл к ней.
– Алка, беги, он сожрёт тебя, – закричали подруги, зная о её боязни собак.
Но увидев, как подруга, обняв за шею облизывающего её лицо псину, встала, очень даже удивились.
– Бежать надо, сейчас и до нас очередь дойдёт, – осторожно предположил грабитель, которого Инна ещё держала в своих объятиях.
– Сиди, – грозно ответила она ему, теперь взяв его за рукав порванной куртки, – это ещё не всё.
А это и правда, было ещё не всё, потому что к компании присоединился запыхавшийся сосед Аллы.
– Что произошло? – прерывая дыхание, произнёс Илья.
Но, оглядевшись, быстро разобрался в ситуации.
– С вами всё в порядке? – Илья стал отряхивать Аллу от снега, а она совсем не стала сопротивляться, даже тогда, когда он отряхивал её пальто ниже талии. Он приобнял обессиленную Аллу за плечи и повёл к дому, а она послушно следовала вместе с ним и, всхлипывая, рассказывала, что с ней произошло, чем вызвала сильное удивление своих подруг, всё ещё сидящих в снегу.
– Ничего, главное вы не плачьте. Сейчас мы вас с Барри отогреем, день рождения? Так мы вас поздравляем, что вы, у нас и коньячок имеется обязательно по этому поводу, знаете, надо отметить. День рождения, как и новый год, всего только раз в году. Кстати, а где вы будете встречать Новый год?
Они медленно шли, совсем никого не замечая. Только Барии, оглядев всех, всё ещё сидящих в снегу своими умными глазами, тихо тявкнул на озадаченных подруг и грабителей и также медленно прошествовал вслед за уходящей парой.
Первой пришла в себя Кристина.
– Ничего себе дела! Ну и Алка! Чего сидишь, – обратилась она к грабителю, стоящему на коленях, – встать помоги, руку дай. Снежный человек, снежный человек, – передразнила она его.
– А может, правда снежный человек? – удивлённо спросила подругу Инна и, не требуя от неё ответа, набросилась на второго грабителя, – а ты чего расселся? Грабитель поднял порванную сумочку Аллы, собрал всё, что смог найти в снегу, и протянул сумку Инне.
– Треснуть бы тебя, – беззлобно сказала она ему.
Второй мужичок поднял коробку с чудом уцелевшей вазой и протянул её Кристине.
– Идите с глаз долой, а то сейчас как закричу: Барри!
Переглянувшись, вся компания прыснула от смеха.
А снег падал с тёмных небес. Красавицы снежинки летели и, сверкая от света фонаря, нежно целовали смеющиеся лица таких разных людей.