Если сорваны маски и смыты гримасы,
если ты оглянулся, а там - никого.
Маргарита ушла, остался лишь Мастер,
что себя отскребает с листа ноготком:
извращённые смыслы и кляксы тех истин,
что шуршат между строчек обрывками фраз.
Время всё подчищает, как паводок пристань, -
сор былого и нашу засохшую грязь.
Но прекрасную чушь, словно набело, снова
понапишут поэты на чистых листах,
нарисуют сердечки Маруси и Вовы -
не успеют обсохнуть слова на устах.
Спотыкаясь пером, топал к истине Мастер,
отрекаясь, блудил, между строчек блуждал,
чтобы чей-то маркёр или жирный фломастер
на полях написал: «А была ли нужда?».
От себя не свернуть - всюду росстань распутья,
а, казалось, - дорога, ведущая в Храм…
В закоулках судьбы я жрец и распутник, *
только эхо былого, по пыльным хорам
пробираясь под купол, здесь память тревожит,
где ответы на всё хранит тишина.
Я сочувствую Мастеру в поиске тождеств,
потому что мне участь его не страшна.
Ничего мне не светит, ни с боку, ни сверху.
Как похмелье, осознанность: «ну… вот и всё».
Я не жду, когда вызовут к Богу на сверку, -
просто выключат свет и потянет вдруг в сон.
(*) распутник - в значении слова, как «уклоняющийся от правильного пути».