Так тихо и сиро, и каждый из выживших скуп на слова
И взгляды сиротствуют по потолку, и движения кротки.
И множатся дни на тефлоновые сковородки.
И каждый так прав, что чуть дальше своей правоты - беспроглядный провал.
Под твёрдой подушкой не руки - стальной коленвал,
А рядом тепло, живодышащее новым чудом
Откуда, сопи мне на ухо, откуда, откуда твоя волосинка на светлом плече моём выпала в солнце, в конца-краю-нет и в астрал?
Глазастое счастье моё, я сошью неуклюжую куклу,
как вуду,
и спрячу туда, где один только ты бы нашёл её , видел и знал.