Вот и всё. Хозяина не стало,
Небольшое общество людей,
В ямочку земельки накидало,
И почил в могиле дед Авдей.
Пёс глядел - никто вокруг не плачет,
Все ушли, он с болью заскулил,
Будто чуял всем нутром собачьим,
Не вернуть усопших из могил.
Он сидел, застыв, как изваянье,
Будто сфинкс у древних пирамид,
Вырывались из груди рыданья,
Лишь осталось зарыдать навзрыд.
Много лет он прожил у Авдея,
Потихоньку старились вдвоём,
Друг о друге всей душой радея,
Пёс, как страж, и другом был при нём.
И побрёл зверушка-сиротинка,
Пёс Барбос, так звал его Авдей,
А куда? Куда ведёт тропинка,
На вокзал, где множество людей.
Ровно маршируя по аллейке,
С красной мордой дядьку увидал,
Тот, усевшись на краю скамейки,
Бутерброд с колбаской поедал.
Вытер губы влажною салфеткой,
Лез в пакет, и снова - бутерброд.
Кинулся в Барбоса сухой веткой,
Чуть не весь засунув бутер в рот.
Уже явно жлоб дразнил Барбоса,
Как нарочно, чавкал не спеша,
На зверька поглядывал искоса,
И колбаску продолжал вкушать.
Пёс не ел уже вторые сутки,
И глазами поедал жлоба,
Тот же дулю показал, мол - Дудки,
Пёс же думал - Всё! Тебе труба.
И слюной давился, чуть не плача,
И хотел буржуя укусить,
Вырвать бутер тот к чертям собачьим,
И не жвавши, разом проглотить.
Но к скамейке калдыбал дедуля,
Сто улыбок счастья на лице,
С накрепко к груди прижатым кулем,
И уселся на другом конце.
Развернул кулёчек свой скоромный,
В нём батон и ливерки кольцо,
Вдруг увидел взгляд Барбоса томный,
Посветлело бомжика лицо.
Что он бомж, и псу было понятно:
Не умыт, не брит, кой-как одет,
На штанах не знамо, что за пятна,
Да-й штанам не знамо сколько лет.
Бомж момент текущий понял сразу,
На буржуя глянув только раз,
И, моргнув Барбосу левым глазом,
Пригласил, без права на отказ.
Как волшебник из чудесной сказки,
От кольца кусмище отломал,
Помнил пёс вкус ливерной колбаски,
Ей с Авдеем часто смаковал.
Он смотрел счастливыми глазами,
И тянулся за другим куском,
А дедуля чуть не со слезами,
Всё чесал Барбоска за ушком.
Жлоб доел "Московскую" колбаску,
Сдуло ветром смачный аромат,
И сощурив поросячьи глазки,
Пятернёй вцепился в дипломат.
Встал "куркуль" и с видимым презреньем,
Поглядел на пару сверху вниз,
А Барбос со всем собачьим рвеньем,
Был готов исполнить всяк каприз.
Встал и дед, когда мал-мал подъели,
Пятерней ударил по штанам,
И пошли куда глаза глядели,
С буржуём по разным сторонам.
Жлоб - в домишко свой, на крайний случай,
Ну а пара одиноких душ,
На помойке где-нибудь вонючей,
Выкопает в мусоре свой куш.
Вот и результаты эволюций,
Разделен на части этот свет,
Как издержки войн и революций,
Каждому свое, и спору нет.
23.11.2023 г.