3 апреля 2010
Поскольку за полгода у меня было аж 4 приступа грыжи, причем в трех случаях приходилось вызывать скорую, я принял решение лечь на операцию. Сделали мне ее 31 марта, под общим наркозом. Это был четвертый общий наркоз в моей жизни, так что, казалось бы, пора и привыкнуть.
Итак, прикатили меня в операционный блок, пристегнули широченным ремнем к узкому ложу, которое операционным столом никак не назовёшь. Раскинули руки на специальные доски: вижу свое отражение в нависающей сверху широченной лампе-прожекторе (не включенной): невольно возникает ассоциация с распятием...
Воткнули в вену левой руки иглу со шлангом от капельницы (но не в сгиб локтя, а в тыльную сторону кисти). Говорят: щас голова будет кружиться, не пугайтесь.
Ладно, лежу, жду, когда наркоз подействует. Подносят мне к лицу маску, говорят: вдыхайте поглубже. Вдыхаю. Спрашивают: как себя чувствуете? Говорю: нормально. Потом полежал, спрашиваю: а это нормально, что я не засыпаю? В смысле - наркоз долго не действует.
А мне говорят: так Вы уже проснулись! Я говорю: вы шутите! Нет, говорят, не шутим. Вас уже прооперировали.
Так я и не заметил, как начался наркоз...
Небезызвестный посетителям блога Третьякова андфомкин посвятил мне в этой связи стих:
Христос Воскрес
и для Бангерских ,
хоть и не ведали они того :
наркоз прошел ,как осыпь в безременье
собранья бесов этих мерзских
и вновь душа творит , поет ... -
ей вторит плоть , ликует естество
на который я не замедлил откликнуться:
Да, я изведал
Наркоза козни,
О чем поведал
Вам всем андфомкин
Стихом колхозным
Призывно-громким.
Под навьи чары
Нарофоминска
На чуждых нарах
Покой лишь снится,
А он, мятежный,
Всё ищет бури:
В снегу - подснежник,
По жизни - дурень.
Я всё простил бы -
и миф историй,
и слабость рифмы,
и корнесловье.
Но сталинизму
Прощенья нету:
Быть некрофилом
Нельзя поэту!