с 1987 года.
Упавший лист прикроет шёлк травы,
Отшелестев в последний раз, увы.
Так умирает каждый лист на свете,
Чтоб возродиться в шелесте листвы.
Мой друг, не увеличивай сомнений,
Мир чувств не путай с миром ощущений.
Разве сравнишь любовь в своей душе,
С дурманом непонятных развлечений.
Как жизнь сладка, и как порой горька.
Как коротка, и всё же велика.
Живи, творя добро, и между делом,
Дни жизни ты преобразишь в века.
О не спеши всех сладостей испить,
Всё сразу не старайся получить.
Лишь зная меру, сохраняя время,
Ты сможешь их как нужно оценить.
Уйди скорей от непонятных грёз,
О саде не мечтай из дымных роз,
Спустись на землю, и скорей подумай,
Кого сегодня рассмешить до слёз.
Всё в жизни нужно делать самому,
Не доверяй удел свой никому,
Чтоб в случае досадной неудачи,
На ближних не валить свою вину.
Я с каждым днём по-новому люблю,
И каждый раз на том себя ловлю,
Что вновь тебе слова любви святые,
Во сне я говорю и наяву.
Взгляд не свожу с небесной высоты,
Сейчас, быть может, в небо смотришь ты,
И окрылив себя такой надеждой,
К вам снова уношусь, мои мечты.
Уж сколько тысяч суетливых лет,
Мы лжём, ловчим, и ловим счастья свет.
И только на закате своей жизни,
Вдруг видим, ищем там, где счастья нет.
Ты можешь всем завидовать, и лгать,
На молодых без устали пенять.
Свой путь скандальный, ты почти закончил,
А им ещё шагать, шагать, шагать.
Бывает так: красиво вроде жил,
Пил всё подряд, и всех подряд «любил».
Умел «пожить», но так вот и не понял:
Всласть «пожил», или будто бы не жил?
Пришла весна, звенят ручьи весны.
Мороз и снег уже обречены.
Забудь невзгоды, ведь всегда за ними,
Дни радости нас отогреть должны.
Как много развелось на свете крикунов.
Кричать, и унижать, любой из них готов.
Из них любого призови к ответу,
Не свяжет он тогда, и двух понятных слов.
Превратностей достаточно в судьбе
И лгать, порой, приходится тебе,
Но если ты не лгать не можешь людям,
Не лги, хотя бы, самому себе.
Свободы нет, есть только преклоненье,
Пред тем, что дарит людям озаренье,
Свободный труд и верную любовь.
Всё это не подвластно угнетенью.
О, имя, всё сносящего, народа,
Тебе не выйти никогда из моды,
Тобой торгуют на любом углу
Политики диктаторской породы.
Твои глаза, как небеса с зарёй!
Я наслаждаюсь, вспомнив образ твой.
И восхищаюсь я тобой, но к счастью,
Я не связал свою судьбу с тобой.
Вокруг звучат триады рассуждений,
Десятки умников, десятки разных мнений,
И каждый мнит, что он умнее всех,
Не усомнившись в этом, к сожаленью.
Все знают, что нелёгок твой удел.
Что истины найти ты не сумел.
Пусть счастье посетит твой дом, дружище,
За то, что ты без дела не сидел.
Я эти плутоватые глаза,
Прекрасными и чудными б назвал.
Я только не могу себе представить,
Как в них блеснёт сочувствия слеза.
Там за умчавшейся звездой,
Блеснул кометы хвост златой.
Кто знает? Где-то во вселенной,
Нашла она себе покой?
Когда бы мог забыться я во сне,
Когда б я мог всё утопить в вине,
Как был бы рад напиться я, проснувшись,
Но ты, увы, всегда живёшь во мне.
Не дорожа вниманием мужским,
Ты льстишь, родная, помыслам своим.
Ты ждёшь, что мы, забыв про всё на свете,
Все разом за тобою побежим.
И новые настали времена.
И я уже не тот, что был вчера.
И новая зима стучится в двери,
Но радоваться вновь пришла пора.
Ты мудрость найди, чтобы многих понять,
И смелость найди, чтобы вслух всё сказать,
Любить научись от души, без греха,
Чтоб жить, а не чтобы бездумно желать.
Кто-то цветёт, а кто-то увядает.
Кто-то жиреет, кто-то голодает.
Кто-то стремится выжить, кто-то жить.
А кто-то нагло ближних объедает.
Как часто люди недопонимают,
Того, что видят,слышат и читают,
И думают, что знают всё про всех,
Но даже о себе всего не знают.
Величье паранойя, или бред,
Есть смысл всего, есть жизнь, есть Солнца свет,
Кто был велик, был и ушёл безславно,
Кто был забыт, забвением согрет.
Жизнь коротка,как миг в часах вселенной,
Но как не прост тот миг благословенный,
Ведь каждый день, между добром и злом,
Должны мы делать выбор откровенный.
Пусть велики предубежденья,
Людские распри и сомненья,
Жизнь, как всегда, рассудит всё,
Всё унесёт её теченье.
О хамстве люди часто говорят,
О том, что хамство наш душевный яд,
О том, что жизнь и радость хамство губит,
Но лишь чуть что; хамят, хамят, хамят.
Пускай дурак смеётся над тобой,
Пусть недруг неразлучен с клеветой,
Тебе пора. Иди своей дорогой,
И тихо двери за собой прикрой.
Вокруг забот, событий и людей,
Несётся череда текущих дней.
Ты оглянуться даже не успеешь,
А рядом уж конец судьбы твоей.
Ты ждёшь от Бога чуда и знамений,
Загадочных и вещих сновидений,
И ищешь не понять, а осязать,
А жизнь течёт с момента Сотворенья.
Когда уставший дождь заплачет за окном,
А ветер сумасброд, зашепчет о своём,
Разворошив листву, уснувшую под вечер,
Ночь будет спать и ты, усни спокойным сном.
Ты смотришь свысока на тех, кто любит пить,
Но ты подумай сам. Тебе ли их судить?
Тебе помог Господь уйти от искушений,
И если бы не Он, то кем ты мог бы быть?
Уйдя в далёкий путь, не унывай,
А, близких сердцу чаще вспоминай,
Глядишь, и на пути большой разлуки,
Возникнет встречи караван-сарай.
Мир улыбается душевностью людской,
Людскою добротой, людскою теплотой.
Тех, кто душою чист, немного в этом мире,
Но кающихся много под луной.
Светлой памяти тех, кто достойно прожил,
Не исчезнуть, пусть даже весь мир их забыл.
Если надписей нет на могильных их плитах,
Есть в их памяти смысл. В жизни тоже он был.
Тот, кто в пропасть столкнуть тебя нынче готов,
Не всегда из твоих закадычных врагов,
Он, подчас, из друзей, что приняв твою помощь,
Избегают простых благодарственных слов.
В гордыне каждого сидит животный страх.
Боязнь унизиться в любых чужих глазах.
Отсюда и желанье всех унизить,
На деле, или просто на словах.
Жизнь земная постигнута нами слегка,
С высоты неподкованного каблука.
C тех высот мы стремимся от вымыслов к правде,
Ну, и правда, как прежде, от нас далека.
У судьбы твоей два непохожих пути,
По какому-нибудь тебе нужно идти.
И судьбе не понять, по какому пойдёшь ты,
Что захочешь познать? Что сумеешь найти?
Тот кто рай представляет, как сытный пикник,
Возомнил, что он в тайны вселенной проник.
И живёт, сокрушаясь, что жизнь быстротечна.
И торгуется с вечностью каждый свой миг.
Кто дружит с умным, кто-то с дураком,
Кто-то со здравым смыслом не знаком,
А кто-то прячется от собственных решений,
За чашей , то ли с ядом, толь с вином.
Жизнь так хрупка, изменчива, беспечна,
Трудна, забавна и не бесконечна.
Но в этой невозвратности своей,
Она, как смех ребёнка, безупречна.
Он жил как мог и поступал как знал,
Имел, кутил, любил, с судьбой играл,
Но оценил себя на этом свете,
Когда себе, хоть в чём-то, отказал.
Тот, кто меры не знает в желаньях своих,
Всем твердит, что обманут в стремленьях благих.
И без меры хватая всё то что увидит,
Ущемляет бессовестно нужды других.
Пускай на ложь нагромоздишь ты ложь,
Пускай по лжи ты далеко пойдёшь,
Пусть никогда нигде не подскользнёшься,
Вот только к счастью так и не придёшь.
Как трудно в себе мудрость отыскать,
Чтоб выслушать, понять, простить, принять,
Узнать и, когда нужно, промолчать,
Забыть, чтоб никогда не вспоминать.
Тот, кто всегда отыщет тех, кто виноват,
В его судьбе никчемной, ничему не рад.
Не рад друзьям, примчавшимся на помощь,
Успеху, что свалился невпопад.
Мы все по жизни к истине идём,
И все её однажды познаём.
Только путями разными приходим,
По разному пред Богом предстаём.
Твердишь что миру сотни тысяч лет?
Что времени конца и края нет?
Лишь потому, что хочется так думать?
Поистине железный аргумент.