«Романтика – I»
1. Баллада о дереве – http://stihi.ru/2005/06/17-994
2. В весенней, сладостной ночи – http://stihi.ru/2005/06/20-1614
3. Когда пришла… – http://stihi.ru/2005/07/14-374
4. Мне милый ручку целовал – http://stihi.ru/2005/07/18-457
5. Джокер – http://stihi.ru/2005/07/30-687
6. Духовный контур – http://stihi.ru/2005/08/08-728
7. Маэстро – http://stihi.ru/2005/08/09-413
8. Что мне дано? – http://stihi.ru/2005/08/16-1200
9. Ставка – http://stihi.ru/2005/08/18-506
10. Однажды вечером – http://stihi.ru/2005/08/22-383
11. Зима и Весна – http://stihi.ru/2005/12/25-1437
12. Разбойник – http://stihi.ru/2007/11/09/1335
13. Загадать желание – http://stihi.ru/2007/12/07/1233
14. Мой тайный театр – http://stihi.ru/2008/01/25/2951
15. Бог создавал… – http://stihi.ru/2008/02/16/4337
16. Живёт мечта – http://stihi.ru/2008/03/05/1676
17. Роза – http://stihi.ru/2008/04/18/1320
18. Обугленное сердце – http://stihi.ru/2008/09/12/2080
19. Осенний романс – http://stihi.ru/2008/10/20/3044
20. Болтается осень – http://stihi.ru/2008/12/25/3697
++
1. Баллада о дереве
Стояло дерево в лесу,
вкушая тёплую росу,
и предавалось горю:
ушла былая красота -
внутри зияла пустота
под серою корою.
Там червь гнездился с той поры,
когда добычу и дары
природа отдавала -
он кровожадно овладел
плеядой сочных, нежных тел,
нажравшись до отвала.
Он расплодил свою семью,
себя он чувствовал в раю
и жил, жирея,в спеси.
и засыхая на корню,
шептало дерево: "Молю
о смерти в этом месте..."
Оно, как истое дитя,
судьба которому шутя
готовила кончину,
от беззащитности своей
страдало в хилости ветвей,
в бессилье на причину.
Червяк, вкушая тот закон
противоборства двух сторон,
где властвует сильнейший,
готов урок был преподать,
над древом всласть возобладать
и корчиться в дальнейшем...
Но случай - воли господин:
в ту пору юноша один,
шагая без заботы
тропинкой узкою лесной,
заметил, будто под корой
проглядывает что-то...
Он тронул ствол со всех сторон,
ему ответил тихий стон
несчастного созданья.
За мёртвым шорохом следя,
воскликнул он: "Не плачь, дитя!
Я облегчу страданья."
И, вызывая смерть на спор,
он тут же выхватил топор
и, подрубая корни,
толкал на землю дикий ствол,
его ломал, его колол
и складывал на дёрне.
Он высек искру под кремень.
огонь взыграл, бросая тень
на всё, что окружало
добычу нового костра,
в котором смерть была шустра,
червя лаская жалом.
И тот забился, как шальной,
покрытый белой пеленой
дымящегося древа.
Фортуна плакала, смеясь,
его заталкивая в грязь,
от боли и от гнева...
Недолго юноша тужил,
топор он молча положил
на скорбном пепелище:
он верил в счастье под залог
и знал, что в некоторый срок
он здесь его отыщет.
Проснётся вешняя заря,
играя цветом янтаря,
проснётся птичий гомон -
новорождённого куста
проснётся щедрая мечта
в ростке его зелёном...
2. В весенней, сладостной ночи...
В весенней, сладостной ночи
Прикрыла веки круговерть,
И в чистом платье из парчи
Во сне со мной столкнулась Смерть.
В опрятной старости своей,
То ли мудра, то ли хитра,
С глубокой складкой меж бровей,
Она сказала мне: "Пора.
Теперь с тобою буду я."
Но сердцу как её понять?
"Что ж, воля, матушка, твоя..."-
Одно сумела ей сказать.
В ответ - усмешка и кивок,
Как-будто некий договор.
И вот, пока не вышел срок,
Её я чувствую с тех пор...
В красе земного бытия,
Из чистой зелени ветвей
Она кивает, не тая
Улыбки горестной своей.
Через борьбу, через любовь,
Сквозь мыслей неразумных рать
Она напоминает вновь:
Конца, увы, не избежать.
А судьбы наши - на века,
Где разум бродит, как слепец,
Твердя, что жизнь не коротка,
И эта встреча - не конец...
3. Когда пришла...
Когда пришла,
Мне Странник дверь открыл...
Его душа
Дала мне пару крыл.
Сказал: «Читай,
Вот, Лейлы песнь любви,
И не скучай -
Любовь свою храни...»
Я тот завет
Беспечно приняла.
Любви всё нет,
А я ждала, ждала...
Как Лейла та,
Благословя судьбу.
Но спит мечта
В серебряном гробу.
И крыльев я
Никак не разверну
Лететь, звеня,
В далёкую страну,
Но не затем,
Чтоб земли повидать,
А ждать, как тень -
В полете только ждать...
Но как же быть?
Мне только слово "ВЕРЬ"
Не даст забыть
Свою страну потерь.
Ее хочу
Я вдаль переместить.
К ней полечу -
Любовь свою простить...
Тогда, быть может,
Вылетит она
Навстречу тоже,
Страстна и вольна!
Что с нею сталось?
Я шепчу, любя:
«Ты затерялась?
Я найду тебя...»
4. Мне милый ручку целовал
Мне милый ручку целовал,
конечно, в шутку.
При этом часто повторял
такую прибаутку:
«Мне этикетом пренебречь
нельзя пред Вами -
из туфли камешек извлечь
позвольте Даме...»
Шутил любимый мой со мной
и дошутился.
И как-то раннею весной
в меня влюбился!
Он не был к подвигу готов
и растерялся –
Не знал, что требует любовь
не только вальса...
Я эти чувства поняла,
его простила.
Всё писем, глупая, ждала,
хоть отпустила...
Такие странности порой
в любви бывают:
ко мне вернётся мой герой,
я знаю!
5. Джокер
Листаю вновь таинственный альбом...
Скользящим оком разыскать пытаюсь
то, что когда-то видела я в нём,
что поняла, и в чём я не раскаюсь.
Гравюр иезуитских вензеля
предоставляют мне головоломку:
перспектив смещённые поля
переплетают ордерную кромку.
И замок странный с башнями стоит.
По лестнице, летящей вверх, нисходит
весёлый и бестрепетный пиит,
одетый по средневековой моде.
Не герцог, не торговец и не поп –
он шут, он джокер высшего разряда!
Толкует этот мир наоборот,
софизма торжество – ему награда.
Он не алхимик и не звездочёт,
он знает цену истинной науке,
ему предоставляется почёт –
загадкою разрушить бремя скуки.
Посмеет с кем соревноваться он?
Его в залог Всевышний выбирает,
и ставки боги делают – на кон
ложатся девы, бьются самураи...
На всё и вся глядит издалека,
пока в балансе силы остаются,
и ждёт, когда верховная рука
ему позволит к теме прикоснуться.
Тогда, немедля заступая в бой
иль принуждая действовать иначе,
он зримость покрывает слепотой,
ломая круто логику задачи.
Меняя ракурс, истине грозит,
высвечивая бездны океана,
смакуя свой непрошеный визит,
браня критерий правды и обмана.
И, до абсурда искажая суть,
потом смеётся до изнеможенья
над теми, кто готовы присягнуть,
доказывая верность искаженью.
Согласно всем велениям планет,
он роль свою дословно исполняет!
Кто скажет, что его на свете нет?
Тот, кто таких альбомов не листает.
Ни шума толп, ни шёпота вельмож
он никогда на воле не услышит.
Мой разум... ты порою так похож
на этого шута – без дна и крыши.
6. Духовный контур
Духовный контур – чем мне обозначить?
Привычны образы прекрасных кавалеров,
И дам искусных ложны для примеров,
Не стану ими разум свой дурачить.
Не лучше ли на слух определить
Регистр души, и тембр, и точность ноты?
И камертоном очертить киоты –
Мелодии серебряную нить?
А, может быть, нежнейшим ароматом,
Что ладан льёт? Хоть мне милей полынь...
Иль вкусом спелых, желтоватых дынь,
Иль солода и хмеля горьковатым?
Кому не знать, как власть прикосновений
В сердцах любимых пробуждает Дух,
Когда пробьётся тополиный пух
И остановит таинство мгновений!
Связать узлом нам это очень сложно,
Способны мы лишь на сухой фрагмент.
Душа же ищет чуткий элемент,
Которого постигнуть невозможно.
Его мы часто гоним, так небрежно,
Или скрываем в недрах наших дум,
И тем мешаем нерву тёплых струн
К нему коснуться нежно... очень нежно...
7. Маэстро
Играла скрипка виртуозно,
визжала хрипло и нервозно!
То, нажимая на басы,
рыдала - больше для красы.
Она себя всю истерзала,
и в шоке замирала зала:
в ответ на звучную грозу -
народ привычно лил слезу.
Концерт закончен, и к артисту
пришел поклонник за кулису,
и услыхал: артистов рой
толкует что-то меж собой.
Маэстро же, озорничая,
хамил, кому-то отвечая.
Цветов поклонник не донёс,
подумав: этакий прохвост...
С тех пор артисту он не верил
(и в том, конечно, лицемерил),
на звуки просто отвечал -
приёмник срочно отключал.
Артист - придя домой, валился
на свой диван и матерился.
Потом, достав из шкафа хмель,
глотал его, ложась в постель.
Он утром волочился в ванну
и вел себя довольно странно:
не брился, воду лишь плескал,
смывая грубый свой оскал.
Потом, со страхом, как на пытку,
он доставал тихонько скрипку,
боясь, смиряя трепет плеч,
не смел хотя бы звук извлечь.
Потом - решался прикоснуться,
и... позволял себе проснуться.
Что он играл? Оставим в тайне.
Он - плакал... Был взволнован крайне!
Что навевал ему смычок
в соитьи струн? - о том молчок.
Дерзаю я предположить -
ему тогда хотелось жить?
8. Что мне дано?
Что мне дано? Поэму за поэмой
Строчит мне жизнь в тиши своих ночей.
Дарит причуды... раздвигая стены,
Впуская рой комических вещей
И тихих снов, тоской вздувает вены
И прячет в синь свой облик из свечей.
Что мне дано? Ревнивая прохлада
И жаркий шёпот тленного костра.
Потока мыслей сменная отрада,
Когда пахнёт черёмуха из сада
И заиграет вешняя заря.
Когда луна взойдёт за сизой дымкой,
Люблю волшебных сказок хоровод.
Седой травы янтарные росинки,
Как из души несметные слезинки,
И капли мёда из душистых сот.
Что мне дано? Разумные сплетенья
И безрассудства грешного чела.
Сухие строки злого вдохновенья,
Когда в единстве - воля и сомненье
Творят свои духовные дела.
И час, когда волной играют нивы,
И час, когда студёная метель
ПорОшит снегом голубые ивы.
И стайки птиц, стремительно пугливы,
Дрожат, с мороза зарываясь в ель...
9. Ставка
Он меня заложил на бегах:
«Ставлю я, вон на ту - вороную!»
А приятель с сомнением: «Ну ё...»
Мол, останешься ты на бобах...
Аллегория! - вы усмехнётесь,
Пародист тут же схватит перо.
Нет, не быть мне печальным Пьеро!
Я на ставку пошла, разохотясь...
Слышу в ухо: «С ума ты сошла?
Ты же спринтер! Дистанция - вечность...
Ах, какая же, право, беспечность -
К старту встать, закусив удила...»
Погодите, не смейтесь, ребята!
Не позволит мне Бог умереть.
Синем пламенем будет гореть
Тот, кто станет хамить воровато.
Он сказал: «Ты - живой талисман!»
Я - привыкла отчаянно верить.
Так, чего же теперь лицемерить?
Мне не нужно истерзанных ран...
Кто же сможет такую догнать?
Не видать вам турниров Шильонских!
Вы поймите: мой парень - не Вронский,
И не станет меня убивать.
У него лишь одна - для себя
Пуля там, в магазине осталась...
Так, чего же стонать про усталость?
И заранее плакать, скорбя?
Он же сам превозмог этот страх!
Тот отчаянный взгляд не верну я...
Он меня заложил на бегах:
«Ставлю я, вон на ту - вороную!..»
10. Однажды вечером
Однажды вечером из храма выходила я,
Усталая, но всё-таки счастливая.
В автобусе, к окну склоняя голову,
Дремала в звуках мягкого приколова...
Мужик какой-то с бабою подшучивал.
Он плёл ей, будто та его замучила,
А та упорно шутку игнорируя,
Сидела, молча, грустная и сирая.
И он, вздохнув, прервал поползновения.
Угрюмо замер в натиске сомнения.
Сидел, ссутулившись, повесив тихо голову...
(О, наши головы! – наверное, из олова...)
Смотрела на него я с сожалением.
А он очнулся – странное мгновение!?
Подняв глаза, с улыбкою смешною
Сказал внезапно: «Будь моей женою!»
И я-то, дура, чуть ни согласилася –
Такой надеждой речь его светилася!
Но всё ж опомнилась, сказала извинительно:
«Простите, замужем...»
«О, это непростительно!» –
Воскликнул он с улыбкою божественной,
Мне подал руку, оченно торжественно.
Сжимал он правой, я – коснулась левою.
Так из автобуса я вышла Королевою!..
11. Зима и Весна
Притомилась Весна
на крыльце у старухи Зимы.
«Как свекровь холодна...» –
Шепчут губы усталой Весны.
«Я смягчаю Мороз,
умиляю, капелью звеня.
Мне обидно до слёз,
что старуха не любит меня.»
«Уж отрезан ломоть», –
говорила старуха в ответ, –
«Мой Мороз, это плоть
моих прошлых, воинственных лет.
Я устала любить,
уповать на заслуги детей.
Мне бы только пожить,
угостить своенравных гостей.
Старюсь, молча, одна...
Мне былого уже не вернуть.
В том забава дана:
раззадорить, сковать, припугнуть!
Я потеху свою
выше прочего ныне ценю,
то, что я закую –
то навеки потом сохраню...
Но не бойся меня,
так и быть, проходи, отдохни.
Приготовлю коня
из метелей холодной тайги.
Завтра вихрем домчит
к океану, на дальний форпост,
где Мороз сторожит
Ледовитый Арктический мост.
Ну, а ты мне за то
подари свой цветок голубой.
Не увидит никто
его больше над талой землёй...»
«Нет», – сказала Весна, –
«Я на сделку с тобой не пойду,
в нём – надежда одна,
как подарок, его берегу.
На разлуку его
подарил мне твой славный сынок.
От тебя ничего
Не хочу. Скоро выйдет твой срок,
и его семена
прыснут всходами в тёплой земле!»
Отвернулась Весна -
и взметнулась на лёгком крыле...
12. Разбойник
Нет, я не зол на белый свет.
Работы нет и денег нет,
Но мысли - далеко не две
В моей гуляют голове!
Отец без доблести почил -
Наследства я не получил.
Разруха в хижине моей,
И нет жены, и нет детей.
Себе хозяин и барон,
Я никому не бью поклон,
И для того, чтоб просто жить,
Не стану я хвоста можжить.
Я просто вышел на разбой,
Своей рискуя головой,
И при нажатии руки
Мне отдаются кошельки.
Я не гуляю, не блажу.
Монетой горькой дорожу -
Никто не знает, что подвал
Давно моей могилой стал...
Бросая золото в сундук,
Под звон в ушах и сердца стук,
Я не могу его пропить
И ничего себе купить.
Не знал, что будет тошно мне
Топить грехи свои в вине,
Что за кровавый соверин
С любимой не сомну перин.
И бедным не раздам монет -
К чему пустой "кордебалет"?
Зачем же я тогда решил
Вершить разбой? Да и вершил!
Не знаю, что ответить вам.
Но завтра - кончу балаган:
Сундук я ночью брошу свой
В волну прибоя под скалой.
Раздвину кучу барахла,
Достану скрипку из чехла,
И заработаю сполна
На кружку доброго вина...
13. Загадать желание...
В одной сказке Андерсена говорится,
что если вы встретите на улице трубочиста,
надо, держась за пуговицу, загадать желание,
и оно непременно сбудется...
~*~
Я помню: воздух
был хмелён
и чист!
шагаю по брусчатке,
словно леди,
и вижу:
пречумазый трубочист
выруливает
на
велосипеде!
На нём цилиндр,
длинный,
как труба!
Набор скребков
и кисточек в кармане.
Остолбенев,
смотрю:
вот это - да!
Вот, будет пара,
коль он рядом
встанет...
Он обернулся!
Серые глаза
с моей души,
как-будто
сажу смыли,
спросив меня:
откуда ты,
коза?
И улыбнулись,
словно осветили!
"Привет-привет!.." -
шепчу ему вослед...
А он свернул
в ближайший переулок!
Как парус,
промелькнул
его жилет,
и шум колёс
был отдалён...
и гулок...
14. Мой тайный театр
Мой тайный театр -
глубин демонический мрак,
где белой крупинкой,
надетой на кончик игольный,
рисуются карты
бессонных, тревожных атак,
венчается Никой
Герой, искалеченный ролью...
Мой тайный театр -
убежище кроткой души:
в открытую дверцу
толкает навстречу свободе!
В нём - можно от кары
укрыться в зелёный самшит
над зыбким езерцем
печатью в рябиновом коде.
Мой тайный театр,
где пьёт молчаливый партер
из уст источаемых
неудержимые ноты,
где люстрами - астры
в мерцающих нитях шпалер
прошиты печалью
и шёлком в узорные соты.
Сменяются акты,
и сцена укутана в шлейф,
и так органично
Джульетта поёт на балконе!
Мой тайный театр -
скреплённый замочками сейф.
Ключи и отмычки
зажаты в любимых ладонях...
15. Бог создавал...
Бог создавал Вселенную с нуля,
И круглый нимб - залог Его успеха!
Единый Бог, Он - основная веха
Того, кто стать способен у руля.
Как единично воина копьё,
Так единично яблоко Адама,
Но Евой Бог решил, отняв от стана,
Дополнить брак вторичностью её...
В соединенье двух полукрупиц
Лежит основа бесконечной жизни,
И сей закон явил укором схизме
Тот, кто не пал пред этой догмой ниц!
Он стал считать и складывать, и множить,
Дробить и корни ловко извлекать...
Прогрессией упорно, словно тать,
Весь мир желая сократить... И что же?
В магическом пентаклевом огне,
Он вызвал Дух, что верил в отрицанье!
Один из двух: Бог иль Его созданье?
Кто разрешит? Виновен кто вдвойне?..
На подиум, на плаху ли ступить
Одна она всегда была готова...
И замерло божественное Слово
На вечном стыке "быть или не быть"...
16. Живёт Мечта...
Живёт Мечта в таинственном дворце,
Где друга можно встретить на крыльце,
Где льёт жасмин духовный аромат,
Где для Любви нет внутренних преград
И внешних - тоже... В дивной той стране,
Куда мы попадаем по вине
Земных законов, всем дающих срок,
Ступаем мы в божественный чертог.
Там помыслы и страсти - так чисты!
Стихами не мараются листы,
И праздных слов уста не говорят -
Сливает их таинственный обряд.
И мысли там едины, и сердца,
И жизни не отмерено конца.
Где пенье птиц чарует нежно слух,
В седом тумане почивает Дух.
Встречают там любимых голоса
И поле под названьем "Небеса",
Где каждого, конечно, кто-то ждёт,
Пусть даже тот, быть может, не придёт.
Не всем осуществляет Бог мечту,
Но верит сердце в справедливость ту,
Что все законы волен побеждать
Тот, кто умеет бесконечно ждать...
17. Роза
Колючим стеблем пробиваю мрак,
держу шипами чутко оборону,
стесняя их творение атак:
будь счастлив тот, кого пока не трону!
В движенье пальцев и в стремленье рук,
и в мельтешенье пчёл в шумящей кроне
мне к свету путь определяет звук -
как странно их сплетение гармоний...
Из тишины зелёного гнезда
я вижу, как от кончика мизинца
взлетает окрылённая звезда
родившегося маленького принца!
Мой лепестковый трепетный радар,
раскрыв своё доверчивое лонце,
дождинный град, ударом за удар,
воспринимает поцелуем солнца...
Но всё же краток дерзновенный срок -
ключом закона запирает веки,
над тяжким плодом - тонкий стебелёк
ломается без ласковой опеки.
Я помню миг: покровом луговым
он принят был, как в пелены вселенны,
и плакал безутешно херувим
над этим чудом, неизменно тленным.
Дарованный судьбою, метеор
летит, орбиты мудрой не меняя!
Всё в памяти моей, но до сих пор
где милый сын? - не ведаю, не знаю.
Качаю скорбно веткою седой,
подслеповато щурюсь на равнину
и кланяюсь, смущая свой покой,
соседнему печальному жасмину...
18. Обугленное сердце
Полы я нынче подметала -
Нашла обугленное сердце.
Вот, дура! - я его искала
Не там, куда могло бы деться.
Взяла его неосторожно,
Крошатся краешки - так больно!
Вложить обратно? Невозможно.
Стянулась рана, шрамов - ноль! Но...
Под кожей пусто - там пространство!
Оно гудит тяжёлым эхом:
Нет, в мире нету постоянства,
Ты - не судья своим огрехам!
Кладу в серебряную чашу
Остаток всех моих печалей,
Когда-то тёплой дружбы нашей,
Чудесных встреч, лазурных далей...
Зачем? Не знаю... Нет мотива.
Пускай хранится отдалённо!
Так безнадёжно некрасиво,
Так сиротливо, невлюблённо...
Пусть до весны в холодном глянце
Лежит, как в девственном спецхране,
Потом - пробьёт жестокий панцирь
Листком с наивными стихами!
19. Осенний романс
Заплакала осень,
священный утратив наряд.
Иллюзия кончилась,
мастер убрал реквизиты.
Напрасное чувство
бессмысленно тянет назад,
где памятью нашей
надежды упрямые слиты.
Жемчужные слёзы
смывают засохшую грязь.
О них сожалея,
порадуйся чистым ладоням!
Лишается жертвы
боящийся в бездну упасть,
храня семена,
как подсолнух в незрелой короне.
Спасибо актрисе:
её безутешный финал
расскажет тебе
о моих неразумных софитах.
В игре фейерверка
кто подлого счастья не крал,
быть может, сберёг
обещаний своих малахиты.
Меня на плаву
задержал твой настойчивый взгляд.
В нём - вечная тема:
смертельная тяжесть разлуки.
Пусть осень рыдает,
священный утратив наряд,
зиме простирая
бессильные, чёрные руки...
20. Болтается осень...
Болтается Осень
по ярмарке красок,
всё ищет наряд для себя.
Холодная просинь
ей стелет матрасик,
висит облаков кисея.
В пустую корзинку
кладётся безгрешно
небесный, панбархатный свет.
Сменю я картинку,
и стану я вешней -
вот, платье из вешних примет!
Травою зелёной
пусть шьётся накидка,
на ней я узоры сотку.
Мне сбросили клёны
созвездья улыбок,
лик Солнца я вдену в фату.
Пусть лето моё -
так изнеженно близко:
венок из осенних цветов
плетёт горячо
и склоняется низко,
даря поцелуй на плечо.
И в бликах вечерних
широкою юбкой
тумана над тихой рекой
качну эфемерно,
и этим поступком
смету голубиный покой!
Четою крылатой,
я в туфельки счастья,
ногами босыми вступлю.
И месяц, как фат,
мне украсит запястье
и тихо промолвит: л ю б л ю...
++