Белым-бело больных бельё -
зима в моей Больнице.
Сквозь дымку солнышко бельмом
на мир взглянуть боится.
Хотя… чего уж там - старо!
Спускайся к нам с полатей.
Самоубийственный настрой
царит в шестой палате.
Казалось бы - без перемен:
кругом одно и то же -
судьбу засунув за ремень,
мы Богу строим рожи.
Идём на вы? Идёт игра?
Жизнь наша понарошку?
Быть может, я опять не прав:
поэт напрасно ропщет.
Всё будет с нами «хо-ро-шо» -
как в среднем по палате…
Микстура есть и порошок
для тех, кто тихо спятил.
Жизнь ни занюхать, ни запить -
забористо ширяет.
«А нас за шо?» - за дурь! за прыть!
за ход с ноги на шару!
Для буйных - строгий Санитар
и ядерные зимы…
Мы все там будем… млад и стар…
Таких, неотразимых,
уже не видят зеркала,
как тени Хиросимы…
Лишь Богоматерь изрекла:
Надежда на Россию.