Я сижу с горячим чаем.
В кружке плавает лимон.
День сижу, и ночь скучаю
В стенах с четырёх сторон.
Здесь в одной из них окошко,
Во второй – проём дверной
И вращенье чайной ложки,
Крутит кухней, вертит мной.
Растворяет растворимый
И давно привычный быт,
Свет и тени ходят мимо
И никто из нас не спит.
Выдыхает холодильник,
Как из космоса: – Бу-бу!
А откроешь – хлад могильный
От всего, на что табу:
Бык, запаянный в колбаску
И в бутылке молоко…
Я не вру, глаголю сказку,
Словно сам Мишель Фуко.
Мне б его психоанализ,
И безумный эпикриз,
Я б увидел Божий палец,
Указующий мне: – Плиз!
Посиди, не суйся в небо,
В эмпиреях не витай,
Вдохновения не требуй,
Пей с лимоном крепкий чай!
Хватит родине пиитов,
Бросишь взгляд, а там поэт.
Дверь на кухню приоткрыта
И кого здесь только нет:
Пастернак, Бальмонт, Будницкий,
Заболоцкий, Гумилёв,
Бродский, Гиппиус, Багрицкий,
Пушкин, Лермонтов, Рубцов.. .
Пью свой чай. В окошке звёзды,
В них затерян шар земной.
Кто-то в ухо шепчет: – Поздно!
Нету строчек, ни одной…