Будет тёплый дождь и дыханье земли,
Щебет ласточек, нарезающих в небе круги;
И лягушки в пруду будут петь поутру,
И цветы дикой сливы задрожат на ветру;
И зарянки оденутся в перья огня,
Сядут низко на изгородь и зазвенят;
И никто не будет знать о войне,
И никто не спросит, когда ей конец.
И никто не заметит, ни птица, ни куст,
Если род людской весь исчезнет вдруг;
И сама Весна, пробудившись от сна,
Едва ли поймёт, что нет больше нас.
There will come soft rains and the smell of the ground,
And swallows circling with their shimmering sound;
And frogs in the pool singing at night,
And wild plum trees in tremulous white;
Robins will wear their feathery fire,
Whistling their whims on a low fence-wire;
And not one will know of the war, not one
Will care at last when it is done.
Not one would mind, neither bird nor tree,
If mankind perished utterly;
And Spring herself when she woke at dawn
Would scarcely know that we were gone.