Часть первая
Эй, парень, ты, наверное, забыл,
Что любовь для тебя, - рулетка русская?
Всем плевать, да, и ей, как сильно любил,
Как жил, что видел и чувствовал…
Даже больше скажу: не верит она,
Не верила и верить не собиралась,
И не важно, как её звали или зовут,
Она с тобой мысленно попрощалась…
А, как ты хотел? Твоя боль не нужна,
Не нужна и любовь, если вообще способен
Любить…И душа твоя уже не важна…
Ты не для чего, ни на что не годен.
Две тысячи первый… Маски, плечо…
Это был знак от меня, не понял?..
Это не символ, не образ, что «горячо»?
Теперь можешь смело звать это долей…
Посмотри на себя… Это я там, внутри…
Никто не услышит хруст твоих крыльев.
Вырвали сердце? Оно еще бьётся, смотри:
Гвозди, шрамы, осколки – зови это былью.
Ой, прости, разбил твои розовые очки…
А есть еще что-то? Что-то еще осталось?
Так, чтобы от боли расширились зрачки,
Чтобы аж до печёнок, чтоб разорвалось?
Нет, для тебя это слишком просто… Живи.
Тринадцатый пережил, и в этом не сдохнешь.
Я знаю, как ты умрешь – ты умрешь от любви…
Давай, улыбайся, я знаю, ты можешь…
P.S. Я слышу звук закрывающейся двери. Джокер ушёл, но я знаю, что он вернётся, чтобы рассказать мне правду… его правду.
Часть вторая
Тук-тук-тук!.. Это снова я!
Ну, что пережил эти ночи, смотрю, не помер?!
Тебя ещё прельщает слово «семья»
Или готов изменить свою жизнь - город, номер?
Оставить все, что последние двадцать лет
Грело душу, спасало от одиночества:
Типа, публичная личность и даже поэт,
Что не верит в бога, в черта и даже пророчества!
Забавный ты малый…Создал свою броню
Только она не выдержит больше предательства,
Лжи, недоверия, и даже твое «люблю»
Не сможет изменить какие-то там обстоятельства.
Хватит! Чего опять заблестели глаза?..
А-а-а-а, понятно…Осколок попал от стёклышка,
А то я уж подумал: скупая, мужская слеза…
Или «Звери» опять поют про «любовь из горлышка…»?
Смотри, розовый цвет покинул твою тюрьму…
Давай ещё вдребезги разобьём иллюзии
И уберем из лексикона фразу «ее одну» !..
Поверь, будет весело! Потом – послевкусие!..
Давай-давай! Представляешь какой материал
Ты потом соберешь для новой своей книжонки!
Ты ведь еще не все всем рассказал
О том маленьком, брошенном кем-то, мальчонке?
Так, что думай: быть тебе или не быть…
Не Дон Жуан, не Ромео… такой себе Гамлет!
Она то сможет, поверь, о тебе забыть
И забудет, ведь гордость с любовью не мямлит…
P.S. Нет больше звука закрывающейся двери, Джокер здесь и не собирается уходить… Я сам подхожу и запираю комнату, прекрасно понимая, что живым из нее выйдет только один из нас…
Часть третья
«Больно…» - слово впивается в мозг брызгами молний!
Привкус железа во рту… Плевок – кровь на полу…
Один глаз заплыл, другим вижу – стоит довольный,
Смотрит… «Нет, не дождешься сегодня я не умру…»
Пытаюсь подняться… Удар – я лечу снова в стену…
- Дава-а-ай, поднимайся! Чего ты разлёгся опять?
Хватить пускать изо рта кроваво-лиричную пену!
Не мальчик уже, и не повернуть время вспять…
Думаешь можешь взглядом, как прежде, и словом
Менять все местами, играть, хороводить сердца?
Так было когда-то, пока ты не стал просто вором…
Я это исправлю, поверь, кастинг пройдёшь до конца…
СмоТрю на него затуманенным, преданным взглядом.
Как кобра бросается, и за ударом – удар…
В переносицу, в челюсть, и монологом, как ядом
Снова вбивает костяшками в душу и тело – пиар…
- Тебя продали за серебро! Только не обольщайся:
На святого не тянешь – ликом не вышел, поэт…
Вставай говорю! На ноги свои поднимайся!
Слишком долго все слушали твой рифмованный бред!
Ничего-ничего… Я тебе помогу вот увидишь!
Не задорого продали? Может, дешёвка не ты?
Ты дальше своего носа, порой, ничего не видишь!
Все поправимо: зацветут и на их могиле цветы!
- Держи напоследок! – Удар… Он крушит мои ребра.
Я в бездну лечу темноты, только образ его
Сливается с комнатой: улыбка, Джокер и кобра…
На столике томик Дюма «Королева Марго» …
P.S. Сознание гаснет, вновь и вновь повторяя: «Может, дешёвка не ты? Может, дешёвка не ты?..»
Часть четвёртая
- Ну, что? Оклемался? Я было подумал, что помер!
Год тебя не было с нами! Шутка ли: 365 дней!
Я знал, конечно, что можешь откалывать номер,
Но о том, что такой! Не подумал бы хоть убей!..
Я на кушетке, тело упорно не хочет слушаться,
Но сознание ясное, значит, и сила вернется вновь
И эта сила вот-вот на того обрушится,
Кто ломал мои кости и разбивал душу в кровь!..
Он наклоняется, чтобы ещё что-то мне сказать,
Уже предвкушая, как желчь его слов разольётся
И вкладываю в этот удар всё: «…в чёрта, и Бога душу мать!..»
Костяшками пальцев чувствую – не успел увернуться…
И куда подевались сомнения и липкий страх?..
Бодро сажусь и тут же становлюсь босыми ногами на пол.
Джокер пытается встать, приподнимается на локтях:
- А ты хорош!.. Я ведь впервые удар так прошляпил…
Я наклоняюсь, беру его за грудки и смотрю в глаза:
- А ты сомневался, думал, что я потерял сноровку?..
Мой лоб влетает в его переносицу, как в стебель коса,
И это всё превращается в адскую рокировку:
Каждый удар превращает его лицо в кровавое месиво,
Он уже не смеётся, а корчится и хрипит…
Но, мне от этого зрелища не становится весело:
«Только бы не перейти грань, не превысить лимит…»
Я выхожу из палаты, больше похожей на камеру –
Он продолжает лежать на полу в луже своей крови,
Запираю дверь на замок и так, чтобы намертво,
Прикрепляю табличку: «Не поддавайся, не слушай и не входи!»