.
Сергей ДУБЦОВ (Минеральные Воды)
ПОЗДНЯЯ ОСЕНЬ
Отшелестел весёлый листопад,
Холодный ветер ветви гнёт упруго.
Седой зимы бессменная подруга –
Тоска вошла в закоченевший сад.
И в эти дни, который год подряд,
Хотя давно живу в объятьях юга,
Всё грезится мне памятная вьюга
И отрешённый, погрустневший взгляд.
Снежинки мчатся, бьются о стекло,
Как стая мотыльков, летящих к свету,
Как будто снова за окошком лето…
А в комнате уютно и тепло.
Но давний холодок дрожит у сердца,
И зябко мне, и не могу согреться.
СКВОЗНАЯ РИФМА ОДИНОЧЕСТВА
Курю! На сердце сладко и тревожно,
Под серым пеплом тлеет огонек
И передать словами невозможно,
Как я в ночи безбрежной одинок.
Возьму гитару, струны осторожно
Рукою трону, словно ручеек
Струятся думы с музыкой и сложно
Изведать грустных мыслей тех исток.
Как узник со своей тоской острожной
Все жажду ветра свежего глоток
И жду тебя, а ты, мой друг, далек.
Зарею разгорается восток.
Где чувства зреют- слов звучанье ложно
И мы молчим. Молчать не с каждым можно.
СИНИЙ ВЕЧЕР
Когда зажжется в поднебесной стыни
Звезды вечерней изумрудный глаз
И синий вечер горные вершины
Своим плащом укроет в чудный час
Задремлет тихо Северный Кавказ
Под треск цикад и запахи полыни…
В такой же вечер далеко – в Берлине
Гуляешь ты по Alexanderplatz
А над тобой в сияющей пустыне
Быть может, тихо проплывает Марс
И звездочка, что мне мерцает ныне.
Когда бы светоч той звезды угас,
Я б не заметил верно, в этот раз,
Что вечер томный и прозрачно-синий.
У ПРЕДГОРИЙ
Уж новый день сменил слепую ночь
И мир расцвел, и все вокруг ликует
Лучом горячим землю - свою дочь
Ярило в губы черные целует.
И сонм видений отлетает прочь,
И воды оживают и бликуют,
И за рекой, стараясь дню помочь
Уже кукушка серая кукует.
Простерты вдаль чудесные места,
Где средь вершин Кавказского хребта
Эльбрус стоит, охвачен дымкой мглистой.
А рядом, здесь, у самых моих ног
Склонился долу синий василек,
Кружат стрижи над речкой серебристой
КОЛДУНЬЯ ОСЕНЬ
Колдунья- осень листья ворошит,
Летят они, о вешних днях тоскуя,
И в чашу ожидания налит
Холодный яд морозных поцелуев.
Глаза небес фиалковая глубь
Померкли в одночасье, потускнели.
Печальным стоном побелевших губ
Заныли и заплакали метели.
И, расстилая белые постели,
Взбивая словно пух искристый снег,
Зима нас приглашает на ночлег.
И, кажется, она неодолима,
Но подо льдом журчит неутомимо
Вода времён, свой продолжая бег.
СНОВО О СОНЕТЕ
Он соткан из соцветий и созвучий,
Из радостных или печальных нот.
Короткий, но звенящий и певучий,
Взмывающий в стремительный полёт.
Порою нежный, а порою жгучий,
То плачет, то смеётся и поёт,
Слетающий с небес звездой падучей
В четырнадцати строчках лишь живёт.
Как полон мысли слог его летучий.
Многообразью тем пределов нет.
Пытался не один талант могучий
Промчаться на его волне кипучей,
Не походя, не так – на всякий случай,
Среди сонетов свой оставив след.
ПУСТЫЕ СТРОФЫ
Пока лишь ритм, слова как силуэты,
Терзаниям моим не вышел срок,
Стараюсь, чтоб гармонию сонета
Четырнадцать не нарушали строк.
Мелодий скрытых звуки не понятны
Тому, кто равнодушием пленён
И как бы ни звучали строфы страстно
Их духом он не будет опьянён.
Не обретёт трепещущие крылья
Для первого душевного усилия!
Всё потому, что не звучат в сонете
Струи живые в струнах золотых
И величаво – мудрых не советов
От бледных силуэтов строф пустых.
ВСЁ БЫЛО ДО НАС
Кому они нужны в наш век картонный,
Где мерою всему златой телец
«Блаженных» поэтические стоны,
Они не тронут ледяных сердец.
Юродивый не примеряй короны,
Уже плетется траурный венец,
Поскольку поэтические клоны
Твой голос похоронят, наконец.
Уйми поэт свой нрав неугомонный,
Оставь перо, приобрети резец
И новой музе отбивай поклоны.
Как верный раб войди в ее дворец,
Где письменами древние колонны
Перед тобой другой покрыл жилец.
ДО РАССВЕТА
Уже устала тьма над миром течь,
Заря златые стрелы в небо мечет,
Свою добычу с высоты стеречь
Поднялся в небо одинокий кречет.
Луны ущербной искривленный меч,
Истаявший в лучах дневной предтечи
Уже спешит на облака прилечь-
В палатах неба погасили свечи.
Еще в ложбинах шевелится мрак.
Последнею своей струёй текучей
Скользит меж трав и прячется в овраг,
А над Россией сонной и дремучей
Встает светило в яростных лучах,
Для жизни пробужденной и кипучей.
ПАРУСА
Тускнеет день. Заката полоса.
На облаках цвет золотой полуды.
Стихают волны и дневные гуды,
И утомлённых чаек голоса.
Волшебный миг. Каких - то полчаса
Великолепье красочного чуда.
Мне видится: неведомо откуда
Скользят у горизонта паруса.
На глади вод сияет легкий след,
Искрятся пузырьки, как изумруды.
Летящим парусам доступен Свет:
Австралия, Камчатка и Бермуды.
В иллюзию летит мятежный дух,
В утраченную даль… Закат потух.
ЗАЧЕМ, ЗАЧЕМ
Зачем, зачем мы в памяти храним
Тот первый, незабвенный образ милой?
Влекомые неведомою силой
Мы в светлых грезах следуем за ним.
Тревожим дух желанием своим,
Бежим от яви серой и унылой,
Надеясь, что вернется легкокрылый,
Слетит небесный ангел Серафим.
Храним поблекший образ до конца
И от предчувствий смутных сладко млеем,
Увидев тень небесного гонца.
И вдруг поймем, что тщетно пламенеем
К чертам теперь забытого лица
И, осознав, заплакать не сумеем.
АЛЛЕГОРИЯ
Иди по исчезающей реке,
Где рты раскрыли высохшие рыбы,
Где черных скал разрушенные глыбы,
По пояс, утонувшие в песке.
К миражному сиянию вдалеке,
К намерениям вздернутым на ды’бы.
Шагай и повторяй реки изгибы
С истертым посохом в своей руке.
Ищи благословенный свой родник
И к влаге, упадая на колени,
Прильни душой, познав блаженства миг.
И, пораженный страшным откровеньем,
Произнеси свой самый горький стих
Пред тем как обернуться вечной тенью.
.