Клонился день сиреневый к закату.
Листая дни свои календаря,
Летели листья, осени заплаты,
И в завихреньях падали, паря.
По тротуару, полному заплаток,
Я шла домой с покупками в руках.
А на газоне ссорились ребята,
Их было двое, слышу я: «Ба-Бах!».
Не поделили мир, а злости столько!?
Готовы были, кажется убить
И растерзать друг друга, словно волки!
Так ненасытна кровью волчья сыть!
Стена на стену, вплоть до рукопашной,
У одного дубина, а другой,
Вдруг взял баллончик и в глаза, как бахнул
Безжалостной, бесчувственной рукой!
Я помню, как внезапно оголтела,
Как превращаться стала в зверя я,
И душу всю мою, и грудь, и тело,
Покрыла шерсть, короста, чешуя…
О, Боже мой! Я помню, как кричала,
Как ощутила смерть от их мечей,
Я голоса лишилась, но забрала
Их сорвала, как будто с палачей.
И отступили, разошлись поганцы,
По ходу фразу бросив, словно кость.
И на костях своих закончив танцы
Всё ж разошлись, удерживая злость.
Но до сих пор, я помню, как кричала,
И как сама внезапно одичала…
И эту злость, подобную «падучей»,
И эту фразу, этот голос сучий…
24.01.2024г.