В аду кричит планета:"Бей жидов!"
и раздувает хворь заразную
и сатанеет, вены исколов,
в хлам опьянённая миазмами.
Под монастырь подвёл библейский род,
застрял народ в песочном времени.
Крестился Яшка (Бог ему не тот),
а Бес в гаремах Сар бере'менит.
Сползает медленно с колен печи
оргазмом Машка заряжённая,
как только Петька трижды прокричит,
стаканы чокнутся гранёные.
К Доске почёта предок пригвождён,
встречал с товарищами Ленина,
а в рукаве у Машки туз бубён
и жизнь, по доллару разменяна.
Отар гордится прадеда гербом,
войной тигровых шкур, развитием
поэмного сюжета. Был знаком
он шапочно с одним из витязей.
Монгол Чингиз у Юрика в роду
и девок, как травы, - немерено,
которых, вроде, хан имел в виду.
Но для чего кобыла мерину?
В моей породе напрочь нет князей,
высоковыйная, но кроткая.
Казался трезвый дед толпы пьяней,
а бабка нищая сироткою.
С ножами чёрные (штук сто) в черте
и плотью нашей кровоточили.
Им были уши и носы не те,
а вместо Бога - многоточия.
И сбрасывая камушки с могил,
Поп сеял лютое и красную
черту кровавую чертил, месил
и резал, пряча нож под рясою.
- Отец, скажи мне правду не тяни,
рассказывать довольно басенки.
- Конечно, солнышко, мы не они
и созданы другими, Асенька.
В роду завскладом числится у нас,
чекист - садист один в истории
и автор поз критических и масс,
реальных только лишь в теории.
И веток знатных на деревьях нет,
но звать никто не смел плебеями.
Кричит планета:"Бей жидов!". В ответ
их Бог молчит, молясь с евреями.