Аризонский кратер - самое подходящее место, чтобы распаковать метеорит, не привлекая внимание.
Причины, следствия и другие незначительные подробности для миллиардов лет сливаются в один квант хранения: пирамида, боеприпас, взрыв, воронка, ошмётки плавленого железа, 50 тысяч лет мутной истории и фрагменты реального метеорита. Что может быть желаннее для ударного кратера, чем несколько тонн космического щебня на сувениры. Хоть как-то натянется на официальную версию.
Обсерватории Архива опять ничего не заметят, как не замечают квадратность круга и недостачу пирамид.
Лоффофорор долго искал способ распаковки.
В конце концов ему привиделся во сне хозяин метеорита.
Угрюмый и эфемерный.
Его образ мерцал в этот раз около волчьей темы,
перебирал облики волков, тяготея к тасманийскому экстерьеру. Демонстрировал свою оригинальность.
-Дёрни за верёвочку, дитя моё, дверь и откроется - сказал прекрасный Тилацин, вспыхивая фиолетовыми очами и сыпля блёстками.
Эол опять не смог сопротивляться очарованию его безграничности.
Он понимал, что созерцание подобных зрелищ очень опасно и зависимость контролированию не поддаётся. И инфракрасная нахлобучка не поможет.
Но снова млел, словно внутри тающей конфеты.
Сон почти прошёл, но не совсем - держался за что-то, даже пальцы одеревенели. Господи, он вцепился в катушку от спиннинга. Он что, шлялся как лунатик? Где он это отломал ?!
Опять эти аномальные зоны, лихорадки, флаттеры и прочие пси-. Как бы не подхватить здесь какой-нибудь тухлый феномен.
Ещё по жаре 70 километров. Наверняка через миражи. Дорога-то для туристов. Со всеми примечательностями.
Целый день он бродил вокруг кратера, присматривал себе место для работы и место, где спрятаться, чтобы остаться, пока зеваки топтались в центре и тихой сапой ковыряли грунт, надеясь на фирменный сувенир.
Дождавшись , когда последние бездельники, страшилками про неадекватных инопланетян были загнаны экскурсоводами по автобусам и автобусы умчались в город , сумерки затопили кратер до краёв.
Лоффофорор прокрался в центр, установил там свой контейнер , привязал к затвору струнный трос, которым заменил леску,
накрыл контурным блендером и синхронно подключил сепараторный пылесос. Тут ему пришла идея - как нибудь на досуге натянуть над какой-нибудь астроблемой струны да и послушать.
Сияли звёзды, фосфоресцировали туманности, тёк Млечный Путь, летали метеоры.
Несколько раз, не обращая внимания , зенит пересекли спутники контроля и слежения.
Посчастливилось увидеть зловещий спутник «Колибри-ипсилон», как всегда окутанный ореолом мрачных тайн. Но он прошёл по самой окраине неба и полоса его бурь, тайфунов, штормов и торнадо даже не показалась из-за горизонта.
Когда Лоффофорор выбрался на вал, была уже глубокая ночь. И тишина. Невероятная тишина там - внизу, в пустой яме и необъяснимая тишина вверху, в переполненной невероятными событиями Вселенной.
Постоял немного.
Впервые он смотрел на звёздную красоту не как астроном, а как мотылёк.
Мечтать было некогда, но невыносимая недоступность этих звёзд скоро кончится, испарится, пройдёт как прошли динозавры, до которых не достучался этот удар и он, бескрылая тварь, обретёт дар полёта. Не эволюцией, а своим умом, который под многолетней многослойной толщей размышлений получил горошину гигантской астероидной скалы,
сжатой в кулачке вакуумной упаковки. Сейчас он дёрнет за верёвочку и откроет контейнер и, по мере выхода, миксер контур за контуром снимет и перемелет породу, а пылесос выберет звёздную пыль. Потом он смотает трос и выудит агрегат из кучи горячей крошки и не останется никаких следов.
Жаль нет ветра. Чтобы уж совсем развеять наваждение.