Дыханием она стекла коснётся –
нет, не цветёт цветок,
немедленный, как снег, обыкновенно
(сегодня скупы окна на тепло).
Поддакнет без речей и красок.
В многоголосье мира
прослыть молчальницей нетрудно.
И впрямь,
раздвинув льды небес,
закат утопит в алом – и ни звука.
Пусты зимы объятья.
Свет рассеян.
Изменчив, шаток дым из труб домов.
А я б её писала неустанно,
ту тишину,
едва ль руки касаясь чуткой.
Мерцая, монотонно осыпался б день...
Не снег на языке – толика соли.
Возможно ли жить в снегопаде
и метельных тайн бежать?
Не дерзость ли для той,
в чьих волосах они гранатом зреют?
Таить под белым красное – удел!
Не для зимы кровопусканья.
Она безлюдна.
Но зовёт.
Зовёт. На поздние свиданья.
Причудится ж такое...
Знать, весна идёт.