Стоит заброшенным на столике
Флакон чернильного добра,
И авторучки-трудоголики,
Охрипнув, шепчут мне «пора».
Им не видать чернильной химии,
Пусть тихо стонут, раскалясь.
Но не рождаются стихи мои
Без ласки жарких женских глаз.
Взгляните, женщины, внимательно
В мои неглупые глаза.
Меня любить необязательно,
Хотя душа всецело «за».
Вы улыбнитесь только ласково,
Меня погладьте по плечам,
И Мир разбрызгается красками,
И станет жарко скрипачам.
Душа обрадуется случаю,
И раскалённое перо
Помчит, сжигая, как горючее,
Моё чернильное добро.