К концу январь, вступил в законные права,
А вместо шубы, греет встреча впереди,
От мыслей этих, так кружится голова,
И что-то щемит, нежно — трепетно в груди.
Глухая ночь и одинокое такси,
Там в приоткрытое стекло дымит шофер.
В подъезд, распахнутый, я не могу войти,
Как-будто дверь, туда, закрыта на запор.
Фонарь, у входа, светит ярко, как софит,
А над крылечком, манит тусклое окно.
Моя любовь уже, наверно, сладко спит.
А я стою, здесь, словно мальчик из кино.
Букет, от холода, прилип к моим рукам,
А я смотрю, в район второго этажа.
Быть может тень мелькнёт, родная, среди рам,
Пусть осчастливит, взглядом, своего пажа.
Мне б серенаду ей, с гитарой, под балкон,
Да от бандитов, в подворотне, защитить.
Ведь есть же, всё-таки, неписанный закон.
Должна спасённая героя наградить.
Гудок машины, резко, выдернул из грёз,
Последний вздох и, еле слышное, прощай.
К утру замёрзнут, на ступеньках, девять роз,
А шрам на сердце, будет о любви молчать.