Она чувствовала себя в своей тарелке только, когда безраздельно властвовала в его душе. Если же какая-то частичка души его оказывала ей сопротивление, она терялась, не могла принять простейшего решения, и плакала, говоря, что он её не любит, и никогда не любил.
Ему становилось её жалко, он сдавался, и они были счастливы. Она была счастлива тем, что он снова весь её, а он был счастлив тем, что видел её счастливой.
Затем она снова теряла границу между ним и собой, и снова он выходил из подчинения. Она плакала, и он…сдавался. И длится у них это более полувека.
Любовь, однако!