несутся вдаль года. и ночи. и дней моих лихая рябь...
лишь где-то там, средь слов и строчек еще живет в крови октябрь,
еще надеется на завтра, на чистый лист моей души,
на то, что я, не ставший сартром, ношу все божее внутри,
внутри надежд, наитий, судеб, внутри стареющих телес.
он точно свят средь темных буден, средь светлых, будущим, небес.
и на пороге вечной жизни, когда лишь ветер за спиной,
я вспомню тех, кто был мне близок,
кто будет в вечности со мной.
увижу алые рассветы, услышу щебет ранних птиц.
ветшают новые заветы за белой теменью границ,
за горизонтом расставаний с такой предательской землей.
и рано жить воспоминаньем, и поздно быть в родстве с луной.
***
и не нужно нам браться зА руки, осень жизни на все ответ.
вяжет ветер узлами галстуки в память прошлых земных побед,
стынет ночью мой голос, инеем, хриплым эхом вчерашних дней.
и, твоим прикрываясь именем, любит небом сильней.
сильней.
и на спящий притон галактики, будто адский городовой,
опускается сон наш сладостный. позабытый, родной,
лихой.
саван брошен к созвездью ворона перебитым дождем крылом,
нас искали средь ночи сворами, мы искали свой новый дом.
и не надо. теперь не надо нам...
на запястьях стигматы слов -
эта осень, кострами радуя, греет словно в ночи любовь.
***
я причалю свой челн столетия к пирсу вечной твоей любви,
там и солнце горит соцветием, льется днями ночной мотив,
бьется в небо крылами память, наша память прошедших встреч.
и вселенной кромешной знамя опадает печалью с плеч.
опадают рассветом росы в райский омут моих грехов,
белым пахнут на ладан розы, рвется рифма больных стихов.
и не нужно твердить спросонья, все что было, давно прошло,
осень жизни лишь грань сезонов, а за гранью всегда тепло.
я причалю когда-то. к небу.
к искрометной твоей луне,
привезу для тебя победу в этой жуткой земной войне.
только ты обещай ждать вечно. время деньги.
сумей скопить.
смерть для жизни всегда конечна,
после жизни сумей любить.