Глава первая: ЦАРСКАЯ ЗАБАВА
Как то раз, с чего бы ради,
Царь решил сходить в народ:
«Только так, чтоб без парада,
И без всяких воевод.
Притворюсь-ка я гулякой,
Прошмыгну в Калачный ряд -
Соберу какие враки,
Или, что там говорят.
Напрошусь на чай к курносой,
Мне ли это не с руки.
Ванька, Гришка, где вас носит?!
Облачай меня в портки!
Подавай какую свиту.
И треух тащи сюда.
Да новьё-то не несите,
Чтобы в штопанье спина.
Вот он я, какой, в сермяге -
Чудо-юдо рыба-зверь.
Не иначе как бродяга
Из закаменных земель.
Я б и сам такого в двери,
Чтоб не тёрся на пути!
Мне бы только царский терем
Стороною обойти».
Голь то с виду неказиста,
Да на выдумку хитра -
Поклонился в пояс низко,
Эх - и ходу со двора!
От крылечка боком-боком,
Прошмыгнул за коновязь -
Чтобы как-то ненароком
На знакомцев не попасть.
Добежал до караула:
«Как уйти от зорких глаз?»
На царя стрельцы зевнули -
И забыли в тот же час.
Хорошо ещё, что плёткой
Расхотели проводить.
А за кованой решёткой -
Ух, ты, ярмарка кипит.
Скоморохи для забавы
Мишку водят на цепях,
Разрумяненные бабы
Да бои на кулаках.
Эх, качели-карусели,
Пастила да карамель,
Мясоед на всю неделю,
Бочка мёду на артель.
На бревне дерутся пары:
Тюфяком то вверх, то вниз.
А товару-то, товару -
Амстердаму локти грызть!
«Берегись!» - кнутом с размаху
Бравый кучер пригрозил -
Не иначе к патриарху
Царский чашник покатил.
Кони-змеи рвут дорогу,
Копытами кроют гать.
Отскочил. И, слава богу!
А могли и затоптать.
- Слышь-ка, лапотный разиня,
Ты не лез бы на князья!
Царь вспылил, потом прикинул:
«Вот латрыги для меня».
Подмигнул лихой ватаге,
Засмеялся от души,
Топнул в снег неровным шагом -
Хоть камаринский пляши:
«Я, намедни, принял лишку.
Так, что кругом голова.
Кто со мною на винишко?
Тут, на Пятницкой корчма».
Питухи всегда согласны:
«Окажи, родимый, честь!
Щедрый встретится нечасто.
У тебя-то деньги есть?
«Деньги? - царь и рот разинул -
Был когда-то ефимок…»
- Так не стой же как дубина,
А позвал – веди в шинок!»
А в корче-то шум да копоть -
Там подай, туда прими.
Не плечо, так чей-то локоть
Верховодит меж людьми.
Царь ярыжек угощает -
Не скупится на питьё,
А корчмарь то подливает -
Дело делает своё.
Вот и четверть опустела,
И вторая на столе.
Песню бражники запели
О пропащей голове.
А тянуть то нету мочи
Да на все то голоса -
Затуманилися очи,
На щеке висит слеза.
Царь уже не понимает
Где тут жисть, а где игра.
Тут и служка намекает:
«Рассчитаться бы пора».
- Что? Какие тут расчёты?!
Ты следи-ка за губой!
На моей земле живёте!
Знал бы кто перед тобой?!
Служка в пояс: «Я-то знаю,
Не иначе гамадрил.
Только я шутить не стану!»
И за шиворот схватил.
Царь взревел: «Да я вас на кол!
Я и этак вас и так!
Ты на дыбе покалякай!»
И нарвался на кулак.
А потом под рёв кандальный
И дурной кабацкий смех
До последних обобрали
Да и выбросили в снег.
Коль сознанье провалилось
В темноту да в глухоту -
Что там дальше приключилось
Я поведать не могу.
Глава вторая: РАЗБОЙНЫЙ ПРИКАЗ
«Что со мною, где я, братцы?
На снегу али в стогу?
Я в своём законном царстве
Как сквалыга на току.
Глаз подбит, губа распухла,
Грудь болит, душа знобит.
Ох, свернули набок ухо.
Это кем же, царь побит?
Самодержца и не жалко…
Хорошо, что не с моста.
Пояс где? Пропала шапка.
Нет нательного креста.
Крест сорвали! Вот ведь, тати!
А ведь я запомнил вас.
Скоро будете не рады.
Натравлю на вас приказ! -
Государь сугроб осилил -
Вот ведь жизнь – не тишь, так гладь».
И пошёл искать чернила
Челобитную писать.
У Разбойного приказа
Негде яблоку упасть.
Догадаешься не сразу
Как к подьячему попасть.
Мир толкается, грызётся.
Седину уже не чтут.
Да и что им остаётся -
Служки скрыню волокут.
«Эй! – стрелец насупил брови -
Расступитесь, господа!
По добру да поздорову
Сыпьте грамотки сюда!»
Челобитчики – вповалку.
И отколь такая прыть?
Тут и ближнего не жалко,
Что о дальнем говорить.
Горемыке - места мало,
Кто напорист - тот силён,
А неловких затолкали
Да и выставили вон.
«Всё неладно» – царь вздыхает,
Потирает правый бок.
Видит, служка в малахае -
Не к нему ли он идёт.
Сам как лис палёный юркий,
Окуляры на носу:
«Хочешь, я твою цидульку
Самолично отнесу?»
Царь расцвёл: «Уж, сделай милость -
Я в приказ не протопчусь.
Тут такое приключилось!
Самого себя боюсь».
Тот, что в шапке, взял бумагу,
Только в избу не идёт,
Глаз прищурил и ни шагу.
Слова ль ласкового ждёт?
Пораскинул царь умишком:
«Благодарствуй, милый друг».
- «Благодарствуй» - не кубышка.
И на стол не подают.
Челобитчик молвил грустно:
«Не возьму ни как я в толк…»
- Ты бы мне хотя бы гуся
Для начала приволок.
«Гуся? – царь слегка опешил -
Я тут спорить не берусь,
Но, на кой, скажи мне леший,
Здесь, в приказе, нужен гусь?
«Ты, милок, и вправду «лапоть» -
Добрый служка говорит -
Чтоб судье дела обтяпать
Нужно «перья наточить».
Коль догадливый не слишком -
Завершим постылый спор».
Смял обидное письмишко -
Да и бросил за забор.
«Это, что же тут творится?! -
Царь взревел как на беду -
Я то ваше лихоимство
Враз под корень изведу!»
Тут стрельцы то набежали
И схватили за грудки,
Да бока ему намяли,
Да и в спину натолкли.
А подьячий топнул ножкой:
«Что с холопом говорить?
А за так в Разбойном можно
Только кукиш получить».
Царь оправился не сразу.
«Дважды толченный с утра.
И какая же зараза
Мне дорогу перешла?
Где теперь искать согласье?
Уж намучался сполна -
Только на ноги поднялся -
Сердце ёкнуло - Она!»
Вот уж, батюшки, молодка -
Всё, что водится, при ней!
А походка-то, походка!
Очи – неба голубей!
Стой, красавица, куда ты?
Погляди на молодца.
Я б тебя забрал в палаты -
Хоть с кольцом, хоть без кольца!
Пожелаешь – кумом стану!
Или я тебе не мил?»
- Ты бы, сокол, сбегал в баню
Да обличие умыл!
«Ась?» - царю обидно стало,
Он и сам уже не рад -
Как в народе то сказали:
Не спеши в Калачный ряд.
У молодки нрав не кроткий -
Застыдила жениха
И в заречную слободку
Вдоль по улице пошла.
- Лебединая походка,
Очи неба голубей…
Вот бы в саночки с красоткой,
Только не было саней.
Глава третья: ПЕЧКИ-ВЕНИКИ
«Что мне праздное гулянье,
Если камень на груди?
Коль тебя послали в баню -
Значит, в баню и иди.
Вон она стоит, родная,
Аккурат на берегу.
И сама ещё не знает
Как послужит. И кому!
Тут тебе не греки с маслом,
А святой завет отца…» -
Худо-бедно царь добрался
До заветного крыльца.
Банщик – лучше не найдёте
Рад любому услужить:
«Позаботишься о плоти -
И душа прикажет жить!
Шайка, пакля, мыльный корень,
В сенной горенке покой.
Даже, если, сердцем болен -
Хвори снимет как рукой.
Хоть от пекла, хоть с мороза -
К нам за веником идут.
Тут и липа, и береза,
И черёмуха и дуб.
Всё как в «Повести» старинной -
Нам ли летопись не знать?
А что б выровняли спину
Надо малость подождать».
Хорошо то в русской бане
На полке-то полежать,
Подышать горячим паром
И о бренном помечтать…
Хорошо и по второму,
Всё-то зная наперёд,
Вновь прочувствовать истому,
Если веник знатно бьёт.
Хорошо-то, хорошо-то,
Да совсем нехорошо -
Званый банщик от чего-то
Мимо шёл, да не зашёл.
Государь сопит сердито,
А сосед уже прознал:
«Не иначе как со свитой
Принц заморский прискакал.
Им в диковинку, конечно.
Я плесну на камни квас.
Погляди, как жарят печку.
Не забыли бы про нас».
Снова банщик варит воду.
- Ждать злодея нету сил!
- Тут ведь грозный воевода
Из похода прикатил…
Взял кого, а мы и рады -
Не зазря-то принял бой.
По заслугам и награда.
Вот, а нам лежать в парной.
- Ждать и ждать… а, долго ль надо?
Битый час уже лежу.
Что-то мне совсем неладно.
Ой, спасите - отхожу.
«Что ж ты медлишь, дурачина!» -
На подмогу банщик скор,
Обернул царя овчиной
И велел тащить во двор.
Посадили на крылечко,
Дали выпить из ковша:
«Коль умаялся, сердечный, -
Подыши тут не спеша.
Я потом тебя уважу.
Мягким чаем напою.
Чай у нас, любой расскажет,
Хоть на блюдечке царю!»
- Что? К царю? Из бани? С чаем?
Что ты мелешь старый пень!
Всех немедля опечалю!
Я владетель сих земель!»
Что ж вы рты поразевали?
Что ж не ржёте: иго-го?
Али вы и не признали
Государя своего?
Баню в порох! Так и знайте!
Уж подсыплю вам ершей!
Живо тройку подавайте!
Да какую побыстрей!»
«Ты ли царь? - народ собрался -
Государь не давит вшей!»
Над беднягой посмеялся
Да и выставил взашей.
Что им глупые угрозы -
Потешаться любит мир.
На прощанье – смех и слёзы,
Кто-то камень запустил.
Не попал. И бог с тобою.
Царь помчал быстрее птиц
Мимо ярмарки с корчмою
И зареченских девиц.
У детинца задержался,
Армячишко распахнул,
Понемногу отдышался
И пошёл на караул:
«Кто палаты караулит?
Не молчать, а отвечать!»
И под нос служивым сунул
Государеву печать.
Тишина вокруг повисла.
Что сказать на этот счёт?
Сотник вмиг приободрился:
«Ну-ка, смирно! Царь идёт!»
Царь шагнул по-молодецки,
Ванька с Гришкой тут как тут:
«Мне б в своё переодеться,
Лапотки то больно жмут».
А потом перо, чернила:
«Походил я меж людьми.
Ах ты, божеская сила -
Всё страдания мои!»
И указ зачтён недаром:
«Чтоб не знать конфузов впредь
И холопам и боярам
В бане званий не иметь!»
01.02.2024