Ему лежать свободно и легко
В гробу, украшенном цветами.
Упрям бескровными губами,
Но без души, взлетевшей высоко.
Не видя ни старух,ни стариков,
С почтением стоящих рядом,
Он блещет траурным нарядом,
Ушедший от болезненных оков.
А вечный дом его — могила,
Она полмира заслонила,
В холодном чреве спрятав мертвый дых.
В последний раз коснется ветер
Его лица на белом свете,
Как дань от вещих радостей земных.
Х Х
В заветренных снегах могильный холм,
И бледный крест на нем из дуба.
Все выглядит пока что грубо,
Как в перекрестке времени излом.
Как надо, будет сделано потом,
Когда проклюнутся здесь травы.
И процветающей оправой,
Украсят глинобитный холм с крестом.
И мы придем сюда на пасху,
На крест накинем белую повязку,
Нальем в его подножие воды.
Душа покойного услышит,
Семья к нему любовью дышит,
Земные свято чтит его труды.
Х Х
Воспрянувшая к Господу душа,
Строга, спокойна, вездесуща.
Как ей бессмертие присуще,
Так и в живом обличье хороша.
Но нам ее полет непостижим.
Витая в поднебесном царстве,
Не видит радости в богатстве,
Не служит наставлениям чужим.
Одна любовь в ее дыханье,
И совершенство в изваянье,
В себе к нам сострадание хранит.
В минуту трудную засветит,
На просьбу ласково ответит,
От бед в лихое время защитит.