Мама, мама – спросила дочурка;
сколько нам всем ещё голодать?
А в углу тихо тлела печурка,
скоро сдохнем, - ответила мать.
А напротив окна застыл дворник,
он застыл словно струйка воды.
Был весь город - голодный затворник;
нескончаемой, лютой беды.
Будто с дуру летели снаряды,
в переулки пустот площадей.
И от голода и канонады,
умерало так много людей.
Наступала, всё смерть наступала
и так долго тянулась война.
А кому то ещё было мало,
слёз и крови, и смерти рожна!
Город скрыли мороза туманы,
с дистрофическою бородой.
Был здесь каждый голодом пьяный,
был здесь каждый полуживой.
Мама, мама мне снится такая;
ну так как мне её так назвать?
И пахучая и дорогая
и огромная как кровать!
Это бред отвечала ей мама,
довоенной и сытой поры.
Было всем нам счастья мало
пахло сыром с мышиной норы.
А теперь умераем мы дочка,
а теперь смерть стоит под окном.
Не осталось и крохи с паёчка,
завтра все мы в безвестность уйдём.
Так, что спи ты моя дорогая;
нету слёз мне о всех горевать.
Заберёт нас голодная, злая
смерть к себе - ей на всё наплевать!
Тихо, тихо дотлела печурка;
Мать простилась и свечку зажгла.
А в кровати всё стыла дочурка -
- сном забывшись к утру померла.
16 октября 1991 года.