Зима надменна в високосном феврале,
То хладнокровие, то оттепель, то грёзы.
Сугроб похож на незастывшее суфле
И кровли стойкие опять роняют слёзы.
Сутулит плечи рассудительный каштан.
У тополей мужиковатое кокетство
И ветра ветреного ветреный дурман
Решил пока что за портьерой отсидеться.
Округа здешняя раздета догола.
Стоят фонарные столбы, как фараоны.
Купились голуби на вкрадчивость тепла
И круглосуточно счастливые вороны.
На тыне галок городских хоть отбавляй.
Сорвали где-то куш столичные сороки.
Трезвонит нервно переполненный трамвай,
После себя оставив рельсовые строки.
Растаял напрочь искусительный узор
И превратился в прозаическую лужу.
Два пса соседских Гибралтар и Лабрадор,
Носами рукопись дворовую утюжат.
Коты пристроились у кряжистой ольхи,
Глядят во все глаза на дворника в доспехах,
Как тот подбором словоблудной чепухи
Клеймит итак уже растерянное эхо.
А по ТВ опять вещают про мороз
И про какие-то погодные качели.
Сатин небесный снова тучами оброс
И всю рябину обклевали свиристели. (2024г.)