Утро. Город ещё дремлет. Тишина.
Расскажи мне, Даугава, кто она,
Незнакомка у открытого окна —
Та, чья музыка лишила меня сна.
Эта юная скрипачка — кто она?
Звуки скрипки в предрассветной тишине.
Я смотрю, как в набегающей волне
Серебрится месяц тонкий. А в окне —
Незнакомка, что смутила душу мне...
Я её, наверно, видел лишь во сне.
Лёгкий взмах её волшебного смычка,
Тонких нежных струн касается рука —
А я слышу чистый голос ручейка,
И капели звон в апреле. В облака
Смотрится, как в зеркало, река.
Даугава, ты скажи мне, почему,
Повинуясь только сердцу своему,
Очарованный, я внемлю лишь тому,
Что созвучно настроенью моему
И подвластно только Богу одному?
Даугава, ты мне душу не томи!
На седом Днепре, на Волге, на Томи
Я бывал. Но ты лишь помани,
Лорелеей мне явись и обмани,
Ты волной меня накрой и обними,
Но не дай уйти на дно! Из глубины —
Прямо ввысь! Натянутой струны
Подари мне снова силу. Вышины
Дай достичь. Обманной тишины
Я страшусь... Но в этом нет твоей вины.
Утро раннее, светает. Тишина.
Я стою у приоткрытого окна.
Эта музыка лишила меня сна...