Застенчивая гейша Нагасаки
завязывала красный пояс, робко хмурясь,
на кимоно кружились в танце маки,
снаружи доносились звуки сонных улиц.
А к чайной приближался иностранец,
в нём сердце билось ярче, чем Лас-Вегас,
почувствовал он гейши скромный танец,
и пламя страсти из вулкана разгорелось.
На вечер Нагасаки собирала вся окейа,
прическу-персик создал старый парикмахер,
меж лепестками ленточка доверчиво алела,
и девушка не помнила о страхе.
Она не мыслила о встрече их глазами:
омытыми слезами и небесно-голубыми,
ведь из зелёных раньше змеи выползали
и языками злобно душу холодили.
Когда присел с ней рядом на татами
блондин, которого не знала краше,
приветствие своё произнесла глазами,
ресницами взмахнув, как птичка машет.
Он пригубил из рук её сакэ в пиале
и тёплое дыханье губ души коснулось,
и заиграли светом капли на оконной раме,
на небосводе звёзды и луна проснулись.
И больше слёз не лила в пропасть Нагасаки,
сравнимые с потоком струй живого водопада,
она хранила под подушкой пачку Lucky Strike,
Лас-Вегасом забытую на празднике когда-то.
(16 февраля 2024)