Роберт Геррик
(Н-652) Пенатам его кельи
Боюсь, пенаты, больше никогда,
Покинув вас, я не вернусь сюда,
Где вещи спят на полке навесной,
Моею музой чтимые и мной.
Здесь, кроме раритетов, том стихов:
Лишь я читатель вдохновенных строф.
Солидность этой книге придаёт
Изысканно-изящный переплёт;
А чтобы был ещё красивей он,
Рубин прекрасный в центр его вкраплён.
Теперь закрыт и запечатан том;
Пусть вечно будет книга под замком!
За всем, пенаты, нужен здесь догляд;
Вам жертва – мой сладчайший мармелад.
Robert Herrick
652. To his Closet-Gods
When I goe Hence ye Closet-Gods, I feare
Never againe to have ingression here:
Where I have had, what ever thing co'd be
Pleasant, and precious to my Muse and me.
Besides rare sweets, I had a Book which none
Co'd reade the Intext but my selfe alone.
About the Cover of this Book there went
A curious-comely clean Compartlement:
And, in the midst, to grace it more, was set
A blushing-pretty-peeping Rubelet:
But now 'tis clos'd; and being shut, & seal'd,
Be it, O be it, never more reveal'd!
Keep here still, Closet-Gods, 'fore whom I've set
Oblations oft, of sweetest Marmelet.