На набережной тихо и бело.
И только стая полоумных уток
чуть что встаёт на шумное крыло,
но, сделав круг, на запах чёрствых булок
летит опять – на радость старикам:
их каменными древними хлебами
накормлена замёрзшая река,
подпёртая фонарными столбами.
О суеты крылатой виражи!
И старики стоят и крошат, крошат
сухие корки – приручить, быть может,
вот эту пролетающую жизнь.