Когда я училась в школе,
я узнала, что многие писатели (и поэты)
вели в детстве дневник.
Поскольку я была не чужда литературе ,
я решила тоже попробовать.
Получив мамино одобрение,
я купила в "Культтоварах" толстую тетрадь за 48 копеек
и начала.
Хватило меня на неделю или около того.
И мне вовсе не надоело.
Но когда я перечитала свои записи,
то увидела, что пишу не про себя.
Это был красивый, благородный,
местами даже страдающий,
но совершенно чужой образ.
Не я.
Я описала кого-то,
кем я могла бы быть
или хотела быть,
чтобы получить мамино одобрение.
Но что-то (или кто-то) мешал мне начинать исповедь моей жизни с вранья.
Меня это совершенно не устраивало.
Я вырвала исписанные страницы
и безжалостно сожгла.
Тетрадь похудела листов на двадцать, не меньше.
Всё школьные годы я сочиняла стихи про не знаю кого.
Мне казалось, что в стихах это прокатывает.
Когда мне исполнилось семнадцать,
я обнаглела
и понесла свои творения в журнал "Юность".
В отделе поэзии
со мной говорил усатый человек с короткой седой чёлкой.
Его звали Юрий Давидович.
Он внимательно прочитал мои опусы и вынес вердикт.
"Может быть, из этого вырастет что-то великое,
а может быть, ничего не получится -
так он сказал. -
Но не стоит придумывать себе жизнь,
пиши про себя:
свои события, чувства, мысли".
Он не понимал,
насколько это было невозможно.
Мои мысли, тяжёлые, каменные,
лежали на самом дне колодца,
под чёрной водой,
куда не добирается солнце.
Они боялись яркого света,
потому что были ничтожны и бесцветны.
Так было очень долго.
А потом случилось странное.
Однажды я захотела написать про кого-то,
а у меня не получилось.
Всё, что я писала, оказывалось про меня.
Как будто это зависело не от меня .
Канал связи переключился.
Не знаю, как это произошло,
когда это произошло,
почему.
Только знаю наверняка,
что я в этом не участвовала,
не принимала решения.
Оно как-то само собой.
Или Юрий Давидович запустил какой-то механизм,
который однажды заработал.
О чём бы я ни писала, - это всегда про себя.
Или, может, не себя?
А кого-то другого, который открывает мне меня.
С какой целью?
Зачем?
Почему?
Может быть, чтобы я что-то поняла про себя,
разглядела, из каких частей я состою.
Не из сердца, печени, почек, желудка и прочих сосудов,
а того,
что наполняет пустоту этого тела,
делает его живым.
Того,
чьи голоса я учусь различать день за днём
в свисте малиновки,
в шуме дождя,
шорохе снегопада,
грохоте обваливающихся конструкций,
собачьем лае,
словах прохожих, обращённых к кому-то,
в ночном молчании.
Из этой какофонии складывается что-то важное.
Главное - разобраться во всём этом шуме,
и я учусь это делать.
Февраль 2024