Закончится всё, но никто не ответит
за то, что вершили, ломали, крушили,
за то, что невинных лет жизни лишили,
за то, что построили мир без рассветов.
И будут реформы идти бесконечно,
и будут плодиться опять дармоеды,
и снова и вновь никуда не доедет
больной автопром, изначально увечный.
И будут политики брызгать слюною,
бесплатно лапшу разбросав по эфиру,
их лица лоснятся от денег и жира,
которых вовек не достичь нам с тобою.
Не веря словам, мы лелеем надежды,
что к лучшему жизнь нашу кто-то изменит,
как будто гарсон на столе блюда сменит,
как будто портной нам заменит одежды.
Но в мире иллюзий нельзя оставаться,
у нашей реальности жёсткая хватка,
и ставим на сердце мы новую латку,
и снова спешим в молоке трепыхаться.
И так пролетают недели и годы,
и дети взрослеют и старятся тоже,
эпохи летят друг на друга похожи,
вливаясь в тяжёлые вечные воды.
А старый Харон терпелив неизменно,
и лодкой он правит привычной рукою,
когда-то к нему попадём мы с тобою,
(в карман положи-ка монет для размена).
Но это когда-то, не будь торопливым,
ведь нам не дано знать того, что случится,
но хочется верить, не только приснится,
а станет реальностью мир справедливый.