Подобно времени, мы можем что-то значить, лишь проходя.
Наши жизни образуют круги с центром в этой истине, ближе к ней или дальше, осознанно или нет, но всегда и безнадежно концентрические. Это истина, которую на протяжении тысячелетий открывают для себя художники, всякий раз со свежим страхом и неприятием; избитая истина, с которой живет человечество, досадуя на ее непобедимость. И чтобы не забывать того, что все мы так хорошо знаем, мы поступили разумно и предусмотрительно, раздробив время и жизнь на обозримые частички, на разделы и подразделы, на как можно больше правильных мерных отрезков, позволяющих находить в них смысл и делать выводы. Мы изобрели секунды и минуты, часы и дни, годы, десятилетия и века в надежде, что, сумев понять секунду, мы постигнем и смысл жизни. А дабы все было назидательным и ясным, дабы во всем был порядок, как у хорошего хозяина, на краю больших отрезков времени, на стыке лет, ловко привешенных друг к другу на скрипучих петлях, мы не забыли поместить ночь для размышлений.
Со временем, с течением секунд и веков эта ночь, которая должна была быть судом над собой, рассыпалась на взаимные пожелания счастья; медитацию оттеснили хоровые песни; вместо одиночества, так тяжело переносимого, затеялась самая компанейская ночь года. Со временем были придуманы коляды и карнавалы, поздравления, записочки, соркова и плугушор , буйное веселье и беззаботность. Но это бесшабашное поголовное веселье, как часто бывает, своей мишурной оболочкой прикрывает глубокую мудрость. В самом деле, не отказываться же от счастья только потому, что мы можем быть счастливыми, лишь проходя!