Прозрачными кружевами ноты стоят на пюпитре.
Какой-же холодный март. Юбилей во всеобщей беде.
И мы сидим, не гуляем. Ты в вязанном теплом свитере,
мы совершенно, как все, в стихийной с тобой череде.
Ко Господу ко Христу, мы как будто бы ближе стали.
Литургию храним в сердцах, посещать не можем уже...
Мы чувствительны были всегда, и от этого так устали.
И. что происходит теперь, отчего-то нам по душе.
Отчего-то нам хорошо. Серой краской на чистой палитре.
И это почти не стихи, вырождается напрочь всё.
Но весна скоро сядет в саду, как епископ в зелёной митре,
и напомнит, что нет судьбы, и раскрутит своё колесо.