Небоскрёбы встают из тумана как призраки,
городской пасторали не жди в феврале.
Неулыбчивость дней отличительным признаком,
как холера, напастью лежит на земле.
Но сменяемость дат, где занозы будильника –
бессердечное жало, – тупой механизм.
Пусть неведомо кто синеву с неба вылакал,
конденсатом упав на тяжёлый карниз.
Это всё антураж для серьёзного, сущего –
для пружины ростка, амплитуды строки,
а мы души кладём на оплату имущества,
за изысканность блюд и солидный прикид.
Впрочем ясности нет и в других направлениях,
разве в том, что себя почитаем правей.
Нам бы только прозреть на минуту... мгновение...
чтобы видеть тепло, чтобы чувствовать свет.