Я не проснулся, пытался всуе, сон или явь, не поймёшь так сразу.
Если меня этот мир рисует, значит, я где-то приятен глазу?
Может, бываю приятен слуху, если в руках озорная лира?
Мир, умирая, несёт разруху. Только зачем мы такому миру?
Он вопиет от жестокой боли где-то на подступах, где-то рядом
Я отпускаю слова на волю. Слово как выстрел, как взрыв снаряда,
Как ожидание страшной раны, запаха крови, бинтов и морга,
Мы просыпаемся, как ни странно. И, не сумев удержать восторга,
Пишем и тешим шальное эго в поисках тщетных любви и света,
Нагромождаем завалы снега там, где вчера ещё было лето.
Там, где вчера ещё пели птицы – рваные перья, пустые гнёзда.
Иней холодный сомкнул ресницы. Надо проснуться, но слишком поздно.
Мир умирает, заброшен Богом, только кого этот факт расстроит?
Каждый бредёт по своим дорогам…
Я просыпаюсь.
Почти.
А стоит?