Есть зарифмованные строки
и есть поэзия небес.
Надзвёздный отрок, сын не строгий
несёт меня наперевес:
держа меж крыльями заката,
поверив яд, что не угас.
Где эта изморозь чревата
непониманием сейчас.
Где я, беснуясь отчуждённо,
молчу, как горькая трава
под спудом вязнущего тона,
что я бываю неправа.
Что в сомневающихся душах
есть зёрна выверенной тьмы!
Но я боюсь её разрушить,
взяв искру божию взаймы.
И яркий звук есть не иначе,
как изболевший с жаром шрам
(так ослепляют мир незрячий,
разбавив свет напополам).
Я вязну в небе студенистом,
мне воздух кажется глухим...
И ангел мнится лишь связистом:
меж мной несведущей и Им.