КОРЧАК
И все мы себя подгоняем – скорее!
Все путаем Ветхий и Новый Завет.
А может быть, хватит мотаться, евреи,
И так уж мотались две тысячи лет?!».
- «Кадиш» (поминальная молитва) крещенного еврея А. Галича (Александр Аронович Гинзбург) по ассимилированному еврею Янушу Корчаку (Якову Гольдшмидту).
Когда детей вели на смерть
Зверьё в обличии людей
И некому сказать: “Не сметь!”
Он доказал - любовь сильней!
Он успокаивал детей,
Он их помыл, он их одел.
Он руки их держал в своей,
И разделил всех их удел.
Он там не гениев спасал,
Хоть точно были среди них,
Он шёл с детьми на тот причал,
Куда дотянется лишь стих.
Он умер, как другой еврей,
Хотя и не был он распят,
Но руки распростёр сильней
Закрыв собой детей, ребят.
Последний крик их или стон
Не беспокоит вас в ночи?
В Израиле по ним есть звон,
А Польша, как всегда, молчит.
Иллюстрация:
Монумент «Януш Корчак и его дети» выполнил скульптор Борис Сакциер.
Он стоит не в Польше, на площади Януша Корчака в мемориальном музейном комплексе «Яд ва-Шем» в Иерусалиме.
Януш Корчак — не только известный, но и выдающийся польский педагог.
Он был и писателем, и врачом, и общественным деятелем.
Он польский еврей.
Вся его деятельность была направлена на воспитание и защиту детей: в больницах, домах для сирот, в школах.
Во время Второй мировой войны он попал вместе с еврейскими детьми в гетто, где всеми силами старался облегчить их участь.
Он был известным человеком, его пытались спасти, все подготовили для этого, но он не смог переступить через свои принципы и убеждения, не оставил 200 еврейских детей одних.
В августе 1942 года Януш Корчак погиб вместе с ними в газовой камере.
ВЕРООТСТУПНИКИ
Те отказался кто от веры,
От веры дедов и отцов…
Как много есть тому примеров –
Марраны, выкресты ещё.
Не помнит мир, что первый выкрест
Еврей по имени Иисус.
И все апостолы святые
Забыто. Это всё на вкус.
Когда “еврей“ лишь был религией,
Крестился – ты уже другой…
Но не были они своими
Ни там, ни здесь. Так вышел крой.
Не брали их во флот, в жандармы,
Не стать священником никак.
И внукам им такие же кары…
Нет веры выкрестам. Вот так.
Марраны, здесь другой компот -
По принуждению не по воле.
Насильно дан другой им бог,
Свой под запретом, даже более.
Им с Вавилона можно всё:
Не следовать законам предков
И жить не так, и есть не то,
Лишь в сердце верным быть заветам.
Не сладка жизнь у них была –
Их били лишь за то, что были…
Учиться? Нет, вам там нельзя.
Работать? Ах, вы пошутили.
И был погром недалеко,
И инквизиция готова…
Мы видели не так давно
В другой стране, где вроде дома.
МАРРАНЫ
А странно мы устроены: пласты
великих нам оставшихся наследий
листаются спокойно, как листы
альбома фотографий у соседей.
- Игорь Губерман
На Пиренеях всё особо,
Там каждый звук зовет к куплету.
Вот "инквизиция" похоже
Как звонкий звук от костаньеты.
А "Reconqusta", это слово -
Где жизнь за веру отдавалась...
Не всеми, было всё же много, что
Кто внешне с верой расстались.
Испанцы звали их - "мароаны". (1)
Иначе - "свиньи" по испански;
Им не понять открытой раны,
Где в изобилии красной краски.
На Пиренеях тысячу лет
Жили в изгнании иудеи -
Лавируя, ища просвет,
Приспособлялись, как умели.
Там две религии враждебных
В глаза смотрели не моргнув...
И били тех, кто был слабее
На устрашение врагу.
Непримиримы христиане,
Забыв завет: "подставь щеку",
Чужою кровью заливали
Брусчатку улиц, как реку.
И в узких улочках Севильи
И Барселоны, и Кордобы,
Привычно иудеев били
Как и Толедо, и в Кармоне.
Во все века (кроме недавних)
Давался выбор пред ножом -
Лишь измени ты вере ранней
И сохранишь себя, свой дом.
И изменяли вере ветхой
Кто как - всерьез или не очень...
Но вспомнили и их и предков,
Познали инквизиции горечь.
На Пиренеях всё особо -
Там до сих пор в любви коррида,
Где умирает бык свободно
На радость публике Мадрида.
Марраны - евреи Испании номинально принявшие христианство под давлением престола.
Мориски - мусульмане принявшие христианство.
НОВЫЕ ХРИСТИАНЕ
Вся история церкви — смесь заблуждения и насилия.
- Гёте Иоганн Вольфганг
Жизнь новых христиан сложилась
Тогда, как впрочем и всегда,
Кому-то удалось пробиться,
А кто страдал - вся жизнь - беда.
Следил за ним священник строгий –
Свинину ешь? В субботу что?
Детишек в монастырь, в остроги,
Христа ли чтишь? И чтишь за что?
Не в первый, не в последний раз
Свинина жизнь евреев меряет…
Не принявших его устав,
Король в рабы сдавал евреев.
Случилось так, что феодалы
Восстали против короля.
Из Африки они позвали
Арабов в помощь для себя.
Их полководцем был Тарик, -
В четыре года взял Испанию.
А Гибралтар – великий клиф
Он в честь его несёт название.
Марраны рады были им,
Дарили им свою поддержку.
Им мусульмане в первый миг
Права все дали и надежду.
Мыс Гибралтар получил имя “Джабал аль-Тарик “— “Гора Тарика”
ИТАК, ВЫ ПРИНЯЛИ БАПТИЗМ
Дьявол есть - он как раз и был инквизитором!
- Станислав Ежи Лец
Итак, вы приняли баптизм.
Изгнание, смерть вы избежали.
Какая будет ваша жизнь
Среди людей, что вы избрали?
Под подозрением всегда,
Пусть поколение шестое…
Частичка крови в вас не та -
Вам не позволит сна, покоя.
Одна работа инквизиции
Всех христиан определить
И всех, не смешанной традиции,
От тех марранов отделить.
Марран не мог дружить с евреем,
От христиан он был далёк.
Жениться на своих лишь смели
Ах, как марран был одинок.
Священники, святее папы,
Хотели в гетто их загнать.
Клеймить звездой, чтобы заплаты,
Могли враги всегда узнать.
И, тем не менее, марраны
Проникли в жизни в каждый слой -
Торговцы и политиканы,
Врач и писатель, и изгой.
Была вся внешняя торговля
Испании у них в руках,
Банкиры королей не только,
Врачи известные в веках.
Мораль известная итак -
Когда изгнали иудеев,
Но нужен, очень нужен враг...
Марраны ими стать сумели.
ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР
В Испании, от страха онемелой,
Царили Фердинанд и Изабелла,
Но властвовал железною рукой
Великий инквизитор над страной...
Он был жесток, как повелитель ада,
Великий инквизитор Торквемада. (1)
— Генри Лонгфелло, (перевод Б. Томашевского)
Он Инквизицию создал,
Таких жестоких в мире мало…
Он реки крови проливал
Из вен евреев да и мавров.
В родстве был дядя кардинал,
(Который сам был из крещённых)
Аскет доминиканцем стал
И к королеве приближённым.
Его заслуги велики –
Сефардов в мире расселение.
Казнил он тысячи за грехи
Всё с их достатка присвоением.
Не все дожили до костра -
На пытках многие скончались.
За них горели чучела,
За ересь честно отвечали.
Он двадцать тысяч человек
Послал на смерть своей рукою.
Охрана в триста человек -
Ведь ночью жертвы беспокоят!
Томас де Торквемада 1420 - 1498 - Великий инквизитор
РАСКОЛЬНИКИ
Народ, который не знает своей истории - это слепой народ.
- Александр Довженко
Любая церковь не стабильна,
Она делилась много раз
И ссорилась, потом мирилась
Ссылаясь на Его указ.
Казалось есть одно учение,
Один есть Автор, больше нет,
А толкователей и мнений
Хоть пруд пруди, а где же свет?
Быть может Он сказал неясно?
Иль что-то там не досказал?
И мудрецы вздыхая часто
Дадут, что Он нам недодал?
У иудеев есть Талмуд -
Путеводитель их по Торе,
Христос учил его, но тут
С его учением все и спорят.
Чем православные не правы?
Что у католиков верней?
У протестантов свои нравы
И сект их сосчитать не смей.
Мормоны знают - они правы
И лютеране - много их,
Свидетели есть Иеговы,
И адвентисты с верой в них.
Раскольники, старообрядцы,
И кальвинисты всех мастей...
Так что же происходит братцы -
Ну кто из них всего правей?
Так было, есть с любой доктриной
Ислам возьмите, просто жуть...
От Маркса были отклонисты
Плеханов, Троцкий - в том и суть.
Не совершенен наш язык
И позволяет толкование
Не то к которому привык...
Что к новому ведет восстанию.
ПСЕВДОНИМЫ
Вплетаются в тугую нить
Событья, имена и даты.
Как трудно жизнь похоронить,
Которая была когда-то.
- Инна Костяковская
Зачем берутся псевдонимы?
Из конспирации конечно.
Фамилию сменить и имя
И сразу поменяешь место.
Зачем скрывать лицо и личность
Под маской или псевдонимом?
Быть может что-то неприлично
Или опасно жизни было?
А может, что неблагозвучно
И псевдоним звучит красивей?
В иной стране язык могучий
Источник для других фамилий.
Под псевдонимом стать известным
И детям передать то имя -
Так делали вожди конечно
Сбивали след, сменив фамилию.
Так было дело в революции
Напомню были Ленин, Сталин,
Зиновьев, Каменев и Троцкий
Всё псевдонимы себе взяли.
И очень часто псевдонимы
На сцене иль обложке книги
Известны, иногда любимы
Когда фамилии забыли.
Мерлин Монро, Софи Лорен,
И Герд, Бернес, и сам Утёсов
Ильф и Петров имён замен
Нашли, чтоб было больше спросу.
Франс Анатоль, Андрюша Белый,
Жорж Санд и Горький, и Каверин,
Вольтер и Лондон, и Чуковский
Гайдар, Ахматова - поверим.
Имел их Чехов пятьдесят!
Священник имя поменяет,
Все папы с псевдо, все подряд...
О. Генри и Ремарка знаем.
На поэтических страницах
Как много "псевдо" не имён?
Поэту от себя не скрыться
И за слова в ответе он.