И вот, наконец, в зелёных брызгах молодой листвы, снова наступило лето. Они собрались и всей семьей поехали на юг «дикарями» на целый месяц. Они недолюбливали навязчивый туристический сервис с его стандартными экскурсиями, утренним «шведским столом» и обязательными знакомствами с чужими людьми. Они хотели только моря, гор, солнца и друг друга.
И серебристый самолёт быстро перенёс их туда, где уютные белые домики с аккуратными зелеными садами органично слились с высокогорных хребтов. Роскошный морской воздух, наполненный нежным фруктовым ароматом, кружил голову. Огромные утёсы, обрывающиеся в глубину лазурной волны, ласкали взгляд, а великолепные песчаные пляжи были почти пустыми. Это был рай, но рай земной и потому много лучше небесного.
Они подолгу гуляли вдвоем, оставляя дочку на попечении хозяйки домика, с которой сразу сложились самые лучшие отношения. Много повидавшая и пережившая пожилая женщина полюбила девочку, и маленькая баловница отвечала ей взаимностью. Всё было так, как бывает только в добрых сказках - светло и уютно.
Но прошла неделя, за ней – другая, и Она заскучала без шумного общества. Ей было мало только его внимания, и поэтому Она решила подружиться с компанией молодых ребят, которые каждый день ныряли в воду с огромных валунов. Он, как всегда, не возражал, хотя ему очень не хотелось нарушать их милого отшельничества. Он промолчал, чтобы не расстраивать её, а Она, как обычно, этого не заметила.
В тот день ребята загорали на огромном утесе. Она крикнула им и помахала рукой. Они, увидев, замахали в ответ, приглашая подняться на скалу. Она схватила его за руку и потащила по узенькой, едва заметной тропинке наверх. Они поднимались долго, очень долго, так как высота была действительно велика. Сверху море казалось далеким и бескрайним, словно небо, лежащее под ногами.
Они познакомились с ребятами. Им было лет по двадцать, они родились и выросли на скалистом берегу, и прыжками в воду развлекались с самого детства. Но этот утес был особенным, и ныряльщики наперебой принялись рассказывать о нем. Оказывается, с него никогда никто не нырял, потому что можно было запросто разбиться. К тому же существовало древнее поверье, что прыгнувший с утеса от удара об воду может превратиться в чайку, которая всю свою птичью жизнь будет летать, нигде не находя приюта. Так гласила легенда, и они ей действительно верили.
Она рассмеялась, назвав их трусишками, скрывающими за бабушкиными сказками свой страх перед большой высотой. Но ребята не поддержали веселья, а, наоборот, став серьёзными, разом отошли от неё. А в неё же будто дьявол вселился. Рассердилась, что ребята не приняли ее шутки, и, обернувшись к своему мужу, сказала:
- Ты же у нас разрядник по прыжкам в воду. Неужели и ты боишься прыгать?!
А Он посмотрел в её так горячо любимые глаза и ответил:
- Для тебя - хоть на край Земли, хоть за край!
Разбежался и прыгнул.
Все кинулись к краю утеса, смотреть, что же это такое будет.
А Он летел, парил, падал, красиво выпрямившись в натянутую струну. Он летел очень долго, так долго, что Она, наконец, прозрела. Она постигла, что легенда была права; поняла и то, что любит, и всегда любила только этого бесконечно родного ей человека.
На месте всплеска образовался небольшой белый гребешок, который расправил перья и, обратившись в чайку, полетел низко-низко над волнами, неуклюже перебирая горьким изломом крыльев.
Она страшно, дико закричала: «Не-ет!!!» и хотела ринуться вслед за ним, но сильные молодые руки опомнившихся ребят подхватили её и держали, пока Она билась в истерике. Потом Она затихла, и её снесли вниз. Был вызван санитарный вертолёт, её увезли в больницу, а к подножию скалы прислали катер, и водолазы в тяжёлых шлемах долго обшаривали дно в поисках утопленника. Они не верили сказкам и никого не нашли. С тем и уплыли.
Она долго болела, хотела отравиться, но дочкины маленькие ручки постепенно вернули её к жизни. И остались в её сердце только они и... ожидание. Он слишком любил её, и Он должен, обязательно должен был к ней вернуться.
Она очнулась оттого, что кто-то сильно стучался в окно. Она открыла глаза и увидела белую чайку. Сильная птица билась крыльями о стекло, пытаясь залететь в комнату.
Она распахнула окно, уже предчувствуя чудо - и оно пришло. Она обвила руками Его шею и всё целовала, целовала ее, принимаясь то плакать, то смеяться. От него пахло рыбой, тиной и морем. Он стоял прямо, поднимая и опуская руки, поворачивая из стороны в сторону вздернутую голову. Он был еще чайкой, но птица улетала, возвращая человека.
- Лю-бимая, - сказал Он, неловко обнимая ее за плечи.
И все вернулось, и все ожило...