Я последние горькие слёзы глотаю, глотаю,
И они, застывая в груди, превращаются в лёд.
Ничего не вернуть - улетаю, прощай, улетаю,
Без билета сажусь на последний я свой самолёт.
И не надо ребята устраивать мне панихиду,
И не надо у гроба банальные мямлить слова -
На своей остановке конечной я в вечности выйду,
И с душой воспарившей простится моя голова.
И пускай рассуждает о долге упрямая совесть -
Вся вина моя в том, что я вечно теперь молодой,
Только жаль, на рассвете уже никогда не умоюсь
Родниковою, чистой, как девичьи слёзы, водой.
Дерева свои листья в печали на землю уронят,
Мои губы твоих не коснутся уже никогда,
Будет холмик земли, там, где тело моё похоронят,
И из жести, наверное, грубая будет звезда.
Только я не умру - мне в пространстве дано измениться,
Не приемлет душа моя грешная вечный покой.
Может, стану в другом измерении античастицей,
Иль с попутной кометой умчусь далеко в мир иной.