* * *
И вот сосну обняв без упованья,
стою, несовершенный, одинокий.
Под куполом ночного мирозданья
я слушаю какой-то гул далёкий.
Не то срывает лист угрюмый ветер,
не то вдали торопится товарный.
Как долго я в пути на этом свете!
Как мир меня волнует лучезарный!
О, небо, небо, как же ты огромно!
О, как ты милосердно для кого-то!
Немыслимое чудо Ориона
палатку осветило у болота.
И нет ни боли в мире, ни отчаяния,
а только воскрешающий багульник,
и ветка, что качается случайно,
и духовитый хлеб, и сулугуни.