Я стал употреблять Смит Ану,
когда хлебал с ней русский борщ.
И уверять других не стану,
как в ней окреп всяк мой овощ.
Я оттенял великой силой
всю нежность белой кожи в ней.
В век жирности она постилась,
а я так лаской ожил с ней!
Быв со Смит Анной белой ласков,
я словно русский, а не брит,
на близость не глядел с опаской
лишь потому, что я не брит.
Польщён такой любовной тайной
я весь зарделся так, хоть прячь...
Но и с холодною Смит Анной
я был отчаянно горяч!
Бордо - я. Она - Белль. Мы встанем,
войдя вдвоём в реку шальных!
Я гимн борща пою Смит Анне,
вкуснейшей из всех кушаний.