В королевстве, ныне что на карте
Вы найти не сможете уже,
В нежном месяце, цветущем марте,
На веков опасном рубеже
Жил юнец, играющий на лютне.
Бард, что месяцами жил в лесах.
В песнях был и на пиратском судне,
И с апостолом на небесах.
Парень, не желающий богатства,
Для забот уж слишком молодой.
Слишком дружелюбный для коварства,
Для семейной жизни шебутной.
Не искал он славы и почёта,
Зрителя, чем леса, лучше нет.
Не было его словам расчёта,
Не было в судьбе жестоких бед.
Так однажды на лесной опушке,
Что-то напевая про себя,
Встретил он красивую девчушку.
Сердце билось, радостно трубя.
На лице – царапинки от веток,
А в руках колышутся цветы.
Гость в глухом лесу до жути редок,
Да к тому же чистой красоты.
Бард, что раньше трелью заливался,
Сладкой речи мастер-сердцеед,
Под лучистым взглядом растерялся,
Провожая тонкий силуэт.
Девушка смущённо улыбнулась
И, махнув рукой, ушла в закат.
Сердце тут же следом потянулось,
И пропал навеки бедный бард.
Каждый день он стал с глухой тоскою
Ждать на той опушке верным псом.
Серые глаза тому виною,
Что светились счастьем и добром.
Так прошла для юноши неделя,
Что тянулась, как десятки лет.
Долгие минуты пролетели,
Только незнакомки нет и нет.
Как обычно под густою кроной
Бард улёгся, глядя в небеса.
Обернулся, шумом привлечённый,
А пред ним знакомые глаза.
Девушка стояла у тропинки,
А в улыбке – скромный интерес.
И из глаз у барда вдруг слезинки:
Драма больше, чем в любой из пьес.
Разговор полился тем же мигом,
Позабыли оба о мирском.
И в лесу, пугающем и диком,
Виделись влюблённые тайком.
Беззаботно время коротая,
С нежностью шептались о любви.
И до смеха истина простая:
Я приду, ты только позови.
Только в глубине девчонки взгляда
Кроме света поселилась грусть.
«Что с тобой, души моей отрада?» -
Тихо он шептал, боясь спугнуть.
Девушка качала головою,
Словно не решаясь на ответ.
Но под леса кроною густою
Между них секретов больше нет.
Рассказала, как она боится,
Что ей не положена любовь.
Как мечтает в небо быстрой птицей
Взмыть, по венам разгоняя кровь.
Бард не верил и шептал признанья,
Бард любил и быть хотел любим.
Только неизбежно расставанье,
Коль в любовь не верится самим.
Он к ней льнул так искренно и нежно,
Молодые – ну и бог судья.
А она опять сбегала спешно,
Бард тонул в болоте забытья.
Вскоре юный бард играл на лютне,
Напевая про любви конец.
А принцесса на семейном судне
Уплывала с принцем под венец