Лет семьдесят назад история случилась,
Свидетелей тому уж вероятно нет,
Обычный детский сад, детишки за столами,
А на столе то ль завтрак, то ль обед.
И я, тщедушный, кости выпирают,
Все без рентгена видны,
Ну, хоть плачь.
А на столе тарелка с кашей манной,
Что смотрит на меня словно палач.
Со мной подружка за столом,
Морозова та, Валька,
Чьи щёки видно даже издали,
Пухла, пухлее сдобной булки,
Красавица, ты только посмотри.
Её, признаюсь, очень уважаю,
А, может быть, так даже и люблю,
Когда тайком свою тарелку с кашей,
С улыбкой умоляющей отдаю.
А Вальке что, съест и мою, вторую,
Да ей ещё хоть третью отдавай,
Она всё съест за милую-то душу,
Ещё попросит, только наливай!
А я как счастлив! Так всё классно вышло.
От страшной каши я избавлен был,
Пример Морозовой в продуктов потребления
Никак меня не заразил.
Промчались годы детские стрелою,
Переживания, что не ем, прошли,
Исчезли в детства розовом тумане,
Как некие видения ушли.
Теперь наоборот, борюсь я с лишним весом
И Валю вспоминаю каждый раз,
Когда я ем тарелку каши манной,
Ем с удовольствием,
Да дай хоть целый таз!