Паук пугает прочностью конструкций,
Платками оренбургских паутин.
И, вроде бы, бояться нет причин,
Но тонкой тихой нитью мир окуклен,
Опутан, околпачен, обведён
Вкруг пальца. Вокруг света мягкой силой
Плетётся сеть - невидима, красива
И невесома. Мух армагеддон.
Летят на блеск, как бабочки. На леску
С блесной - что покрупнее, хищники...
И лишь коровки Божьи, нищенки,
Не верят фейерверкам и бурлеску.
Их не прельщает прелести ковёр,
Искусно вытканный кудесницей-Арахной.
На небо, к деткам! И когда все ахнут,
Как ахнет всё, и сложится шатёр,
Они останутся. Паучий приговор
На них не волен повлиять. Нет силы,
Нектара, паутины, заманила б
Которая... Их - с Богом договор.
Их - Царствие Небесное. Блаженны,
Кто духом нищ и слаб. Кто прост и сир.
Арахне их не окрутить. Кумир
Им не подсунуть. Не прельщает пир
Коровок божьих. Братья, сестры, жены
Довольствуются малым.
Прочен мир.