(авторская песня)
Отлегло от сердец у цыганских семей:
долгий путь докатился до южных земель.
Позади все скитания и холода.
Затворить навсегда бы от лиха врата!
Улетавшие к небу сильны голоса.
Умывали росою цыгане глаза.
Пляс и песню усилили трели гитар.
Из дупла на цыган Богу бес клеветал.
Конь-вожак, табор свой обходи в час ночной,
лунным бликом любуйся, как яркой свечой!
«Равных нет удальцу-жеребцу в табуне», –
это пели цыгане себе и луне.
Дал вино накануне цыганам купец.
Табуном восторгался цыганским шельмец.
Что такое в вино подмешал неспроста –
у певцов уморились от пенья уста.
Опьянённые песней в ночи у костра
отдыхали цыгане. Луна им – сестра.
Тихо кони паслись на лугу у реки.
Через брод к ним разбойники шли напрямки…
Конь-вожак дал свирепый отпор чужакам:
рвал зубами, копытами бил, но… аркан
захлестнул, туго шею стянул жеребцу –
знать, удача досталась купцу-подлецу.
* * *
Табор жив, только нет табуна – это крах!
У старейшей гадалки колода в руках.
Карты ей не соврали, что жив Племенной,
рвётся в табор – не хочет он доли иной.
Изрыдавшийся табор встал как-то к утру.
Юркнул суслик от топота резво в нору.
Было ржанье призывно – шёл вброд конь-беглец.
Не повёл через реку погоню купец.
Верный конь, ты неволю терпеть разве мог?!
Дверь конюшни чужой изломал, сбил замок.
Сторожей опрокинул и в табор умчал.
В силе верности скрыто начало начал…