Город трещит, и звенит, и сгорает,
Потоки, как гром — то туда, то сюда,
Облако с неба перчатку бросает,
Те говорят: «Это просто вода!
А ты... не спеши, не гони, Дуэлянт!
У нас и внизу от таких реют волны,
Пойми же — не выдержит мощи театр,
Если низвергнут в нем наши законы!
Отстанься далёким от зла и от дел —
Дела невозможно содеять благие,
Мало ли что там блаженный напел,
Блаженные нынче чудные.
В нашей руке и надежда и правда
Превыше Твоих непонятных нам правд,
Своею десницей задушим удава,
Который изъял нам дарованный сад!
//?//
Великолепие, стиль, бей — не жалей!
Пусть будет тяга без ада и края —
Не важно же, сколько погибнет людей —
Важнее лишь сколько построят трамваев!..»
И путь бесконечен, ведь страшен конец —
Пугает финал человечьих времён:
Сколько безвинно не бьётся сердец,
Вместит ли в себя их великий каньон?
Страдания — сила, сильнее, чем Люба,
Раз каждый отпустит надежду, дойдя.
Чего же достигнет благая каюта,
Когда безрассуден глава корабля?
Спросит же кто-то, появится случай:
Кто в окружающем всём виноват?
- Мы не в ответе за мир присносущий, —
Ответит за нас Брут-Иуда-Пилат.
И будут в конце лишь свобода и время,
По ниточке их поглотит пустота.
Одежды былые из власти и перьев
В ночь родниковая смыла вода,
И всё — ничего, бытие прекратилось,
И сон — волевой бригадир.
Единственно новая вечная милость —
Самопрощенье за рухнувший мир.