Мы можем удивляться той походке,
Что шаткость своею предаёт,
Фальшиво радоваться новенькой игрушке,
Тем, кто себя как к Пасхе подаёт.
Молчать мы можем заглушая крики,
Растерзанной - измученной души.
При этом, многим мало остаётся,
Быть там, где нужно очень поспешить.
Увы... Игре страданий нет предела,
И мыслей что гнобят нас, не унять.
Руками, распростёртыми в полнеба,
Нельзя нам необъятное объять.
А взор воображает кисть Маэстро,
И холст безмолвный, где готов ваять,-
Мазки, цветами красок удивлённых,
Где реализм кричит ;- " твори же, твою мать!"...
Куски, обрывки олицетворения,
Немое, как волшебник оживив.
Всё точно так же, как на яркой сцене,
Играют роль, уйдя в чужую жизнь.
Там мимика, волненье и ужимки,
Сверкая иглами пронзают до души.
И ложь там с правдою идут в обнимку,
И справедливость у кривой черты.
А между тем, кипит в котле сознания,
Обида кротости волшебств от бытия,
И злости крик, и миг очарованья,
И чуть уставшая от слёз мечта твоя.
Зараза внешняя - она исконный вирус,
Она как зависть - в челюсть апперкот.
Но занавес закроется в театре,
И снова естество нас обретёт.
Театр - Жизнь. Марионетки, кукловоды,
Где каждый прав и крепок на своём.
И очевидно, что закон природы,
Мы чувствуем, но не осознаём...