О,пушкинское время,
петровская пора,
засели людям в темя,
известностью даря.
Там чих и дых описан,
изучен каждый шаг,
а в декабристских письмах
учтен почтовый знак.
Доподлинно известно
с архивного листа –
и чья она невеста.
и чьим он мужем стал.
От пят и до макушки
рентгеном провели.
Но слышится:
- О, Пушкин!
Вздыхают:
- Натали…
Кто худ был, а кто толще…
Во всём один лишь смысл:
спокойный факт ведь проще,
чем беспокойства мысль.
Влекут известных тени.
Дорог клубится тень.
…а был еще – Катенин!
и Чаадаев – был!
Среди победных маршей,
боль затаив в груди,
они смотрели дальше,
чем царь или вожди.
На сердце было бремя.
Печали сколько в том:
- Растем мы, но не зреем…
Не зреем, а растем…
И обжигает пламя
от голоса судьбы:
- С закрытыми глазами
нельзя страну любить!
Мыслители России
и разума сыны,
вы за грехи какие
от нас отлучены?
Зачем ваш след неведом,
горевшие умы?
Вы к бедам и к победам
причастны, как и мы.
Не канул ум ваш в Лету.
Тех истина жива,
кто мыслью, как кастетом,
бил ложные слова.
"Любители" истории
впадают в транс и раж,
воображеньем строя
спасительный мираж.
И всё там по отвесу.
Но явный перебор:
проклятие – Дантесу!
Мартынову – позор!
Царёвой мести выпад…
Знак заговора в том…
Ради минутных выгод
в историю плюём!
Летят ветра столетий
над сумрачной страной.
А правда – как монета
с одной лишь стороной.
Минувшего осколок
лежит в густой тени.
Грядущий археолог
расчистит наши дни.
И знанье будет нужно,
чтоб лживость сокруша,
открытьем, как оружьем
наполнилась душа;
чтоб в день эпохи новой
в жизнь правда прорвалась –
светило солнцем слово,
высушивая грязь!